Шестой месяц — не самое подходящее время для семейных посиделок с родственниками мужа. Особенно когда большинство из них тебя никогда особо не жаловали. Вера знала это, но всё равно согласилась. Антон вернулся из двухнедельной командировки, и свекровь Регина Михайловна настояла на «маленьком семейном ужине».
— Да ладно тебе, — уговаривал Антон, стоя в дверях спальни. — Мама просто хочет нас увидеть. Она же волнуется.
— Волнуется она… Как же. Три месяца не звонила даже спросить, как у меня дела. А теперь вдруг забеспокоилась.
— Ну, она просто не знает, как к тебе подойти. Ты сама с ней не слишком уж ласкова.
— Скажи еще, что это я виновата, — Вера подняла на мужа усталый взгляд. — Ты же знаешь, как они ко мне относятся. Особенно твоя мать.
— Ну хватит, — поморщился Антон. — Мы уже сто раз это обсуждали. Ты преувеличиваешь.
— Преувеличиваю? — Вера резко встала, и платье натянулось на округлившемся животе. — Помнишь, как на нашей свадьбе твоя мать сказала, что надеется — её внуки будут похожи на тебя, а не на меня?
Антон устало закатил глаза.
— Ладно, хорошо, она бывает… несдержанна. Но сейчас всё изменилось. Ты в положении, скоро у нас будет ребенок. Она действительно хочет наладить отношения.
Вера поправила выбившуюся прядь и посмотрела на часы. Через полчаса начнётся. Живот уже заметно округлился, и ей пришлось надеть платье свободного кроя — тёмно-синее, с мелким цветочным узором. Свекровь наверняка скривится, когда увидит. «Слишком простецкое», — скажет она своим особым тоном, от которого мурашки по коже.
— Хорошо, — сдалась Вера. — Но если они начнут свои обычные подколки, я не буду молчать. Так и знай.
Дом Регины Михайловны всегда выглядел безупречно. Даже сейчас, когда за окном моросил мелкий осенний дождь, а ветер гонял по дорожкам жёлтые листья, внутри было тепло, сухо и идеально чисто. Ни пылинки на антикварной мебели, ни пятнышка на белоснежной скатерти.
— Проходите, раздевайтесь, — Регина Михайловна дежурно улыбнулась, окинув Веру оценивающим взглядом. — О, да ты у нас уже совсем… кругленькая.
— Здравствуйте, Регина Михайловна, — Вера выдавила улыбку. — Да, шестой месяц уже.
— Шестой? — свекровь подняла брови. — А выглядит на все восемь. Наверное, крупный будет ребенок. Или ты просто отекаешь сильно? Давление проверяла?
— Проверяла, всё в норме, — Вера сглотнула комок в горле.
— Ну-ну, — покачала головой свекровь. — Главное, чтобы потом проблем не было, осложнения там какие-нибудь.
Антон сжал руку Веры — то ли подбадривая, то ли предупреждая. За шесть лет брака Вера так и не поняла, какие сигналы он пытается ей передать в таких ситуациях.
— Мам, ну что ты сразу про осложнения, — попытался разрядить обстановку Антон. — У нас всё хорошо, врач говорит — все протекает нормально.
— Ой, Антошенька, что эти врачи понимают? Вот у Светланы Петровны дочь тоже говорила — всё нормально, а потом чуть не того при родах. Если бы не экстренная операция…
— Мама! — резко оборвал её Антон. — Давай не будем, а?
В гостиной уже сидели остальные: Лариса, сестра свекрови, со своим мужем Вадимом, и их сын двоюродный брат Антона — Кирилл. Вера вздохнула. Полная коллекция.
— А вот и наши молодые! — воскликнула Лариса, взмахнув рукой с зажатой дымящейся. — Проходите, присаживайтесь. Вероничка, как ты себя чувствуешь, дорогая?
— Вера, — автоматически поправила она. Шесть лет, а тётка мужа всё ещё «случайно» путала её имя.
— Ой, прости, дорогая. Совсем память никуда, — Лариса рассмеялась, не делая даже вида, что ей неловко. — Верочка, конечно. Ну, как самочувствие? Животик-то уже такой большой!
— Нормально, спасибо, — коротко ответила Вера, опускаясь на стул.
— А что так напряженно? — прищурилась Лариса. — Мы же семья! Можешь рассказать, если что-то беспокоит. Токсикоз, например. У меня знакомая так мучилась, что хотела даже прервать ад на шестом месяце, представляешь?
— Лариса! — одернула ее Регина Михайловна. — За столом не говорят о таких вещах.
— А что такого? — пожала плечами Лариса. — Сейчас же современные времена, все всё знают.
Стол ломился от закусок. Салаты, нарезки, горячие блюда — Регина Михайловна умела принимать гостей. Вот только Вера почти ничего не могла есть из-за тошноты, который никак не хотел отступать, несмотря на второй триместр.
— Наливайте себе, не стесняйтесь, — Регина Михайловна кивнула на графин с компотом. — Это из моей смородины. Антошенька, помнишь, как ты любил этот компот в детстве?
— Помню, мам, — улыбнулся Антон. — Особенно с твоими пирогами.
— Я и сегодня испекла, — с гордостью заявила свекровь. — Специально для тебя.
