Оставшиеся два часа пути превратились для Тани в настоящую пытку. Она не могла ни читать, ни слушать музыку, ни даже просто смотреть в окно. Все мысли кружились вокруг одной навязчивой идеи — узнать правду. Когда поезд наконец прибыл в Петербург, Таня, сама от себя не ожидая, решительно встала и последовала за Мариной. На переполненной платформе серое пальто выделялось, словно маяк, ведя её вперёд. Марина шла быстро и уверенно, словно точно знала, куда направляется.
У выхода с перрона она остановилась. Таня спряталась за колонной, чувствуя, как сердце гулко бьётся в груди. Марина явно кого-то ждала. Минуты тянулись медленно, пока вдруг не раздался радостный голос: «Мамочка!» К ней подбежала маленькая девочка лет пяти, а за ними шел пожилой мужчина. Они обнялись, и Марина начала доставать из сумки свёртки — новогодние подарки. Таня, прислонившись к колонне, чувствовала, как напряжение последних часов постепенно отпускает.
Она достала телефон и набрала номер мужа. «Серёж? Привет, любимый. Я доехала…» Сергей что-то отвечал, но Таня почти не слушала. Её взгляд был прикован к Марине, дочке и мужчине, которые уходили в сторону выхода из вокзала. Стыд наполнил её сердце — сколько времени она потратила на бессмысленные подозрения, когда могла просто доверять мужу?
«…я правда постараюсь приехать пораньше,» — доносились последние слова Сергея.
«Не торопись,» — улыбнулась Таня, чувствуя, как внутри что-то теплеет. — «Я справлюсь. В конце концов, Людмила Павловна не такой уж и дракон.»
«Ты лучшая,» — рассмеялся муж. — «Люблю тебя.»
Таня убрала телефон, поправила сумку на плече. За окном медленно падал снег, укрывая Петербург мягким белым покрывалом. До Нового года оставалось всего два дня, и теперь эта перспектива перестала казаться пугающей.
Возможно, они со свекровью даже найдут общий язык. В конце концов, у них уже есть одно общее — они обе любят одного и того же человека.
Таня вышла из здания вокзала и подняла руку, подзывая такси. Где-то вдалеке куранты пробили шесть часов вечера, и город начал мерцать огнями, готовясь к празднику. Людмила Павловна встретила невестку с преувеличенной радостью, словно стараясь растопить лёд между ними.
Квартира была украшена к празднику — повсюду мерцали гирлянды, на празднично накрытом столе красовалась ваза с сочными мандаринами, а из кухни доносился аппетитный аромат свежей выпечки.
«Проходи, проходи,» — суетливо говорила свекровь. — «Я как раз пирог с капустой достала. Тот самый, который Серёженька любит.»
Таня лишь кивала, аккуратно развешивая пальто в прихожей. Первый час прошёл относительно спокойно — они пили чай, обсуждали погоду и транспорт, делились новостями. Но постепенно разговор, как это часто бывало, свернул в опасное русло.
«А вот у Верочки, моей соседки, внучка родилась,» — как бы между прочим заметила Людмила Павловна, разливая по чашкам свежий чай. — «Такая красавица! И ведь они с мужем всего два года женаты.»
Таня почувствовала, как её плечи напряглись. Они с Сергеем женаты уже четыре года, и этот разговор возникал с пугающей регулярностью.,Таня почувствовала, как напряжение мгновенно сковало её плечи. Они с Сергеем уже четыре года в браке, и подобные разговоры возникали с пугающей регулярностью, словно повторяющаяся запись, которую невозможно остановить. Каждый раз она ощущала себя уязвимой и незащищённой, хотя внешне старалась сохранять спокойствие.
— Знаешь, сколько сейчас всего нужно для ребёнка? — продолжала свекровь, не давая Танюше даже вставить слово. — Я тут специально изучала, на будущее. И кроватку, и коляску, и одежду… Я бы помогла, конечно. У меня даже кое-что отложено.
Таня аккуратно поставила чашку на блюдце, стараясь не выдать своего внутреннего волнения. Её голос был мягким, но твёрдым:
