Первые дни, да что там — недели после операции стали настоящим адом. Светлана не могла нормально есть, почти не спала, всё лицо ныло, любое движение было больно. Игорь заботился о ней, ухаживал, как мог — но стала замечать: он будто отдалился, стал погружённее в себя, серьёзнее. Что-то в их доме изменилось, и Светлана это почувствовала ярче, чем когда-либо прежде.
Когда отёки наконец сошли, Светлана встала перед зеркалом — сердце колотилось где-то в горле, будто перед экзаменом. В отражении она увидела обновлённую себя: кожа гладкая, ни намёка на морщины, скулы правильные, чёткие линии. Всё — вроде как идеально. Но… что-то не то. Лицо стало аккуратнее, может, даже красивее по шаблону — только вот откуда взялась эта странная отстранённость во взгляде? Будто часть настоящей Светланы исчезла где-то там, на операционном столе.
– Как тебе? – робко спросила она у Игоря, когда впервые показалась ему после операции.
Он смотрел долго. Молча.
– Ты выглядишь… по-другому, – наконец произнёс, осторожно подбирая слова.
– Лучше? – хотела услышать Светлана.
– По-другому, – только и повторил он. – Это уже не то лицо, в которое я когда-то влюбился.
Вот оно, предательское жжение внутри. Светлана ведь ждала восхищения, одобрения, а получила только факт: она стала другой. По меркам социальных сетей — красивее, даже эффектнее. Но исчезло что-то личное, что-то только их, что-то, что Игорь считал самым дорогим.
Вернувшись на работу, она заметила странные взгляды коллег. Поначалу многие её даже не узнали. Позже — конечно, привыкли, начинали сыпать комплиментами, но Светлана чувствовала: они не смотрят с восторгом, как раньше. В глазах читалось любопытство, даже исследовательский интерес. Мол, вот она — женщина, решившаяся «сделать себя».
Шло время. Прошло полгода. Светлана привыкла к своему новому лицу, но вот строить привычные отношения с Игорем не получалось — прежней лёгкости не стало. Муж был по-прежнему заботлив, но в душе будто выросла стена. Он смотрел на неё словно пытаясь разглядеть, осталась ли там где-то его прежняя Света.
– Игорь, – позвала она его однажды вечером, – можем поговорить?
– Ты… ты любишь меня? Ту, какая я сейчас?
– Я не знаю, как ответить, – медленно произнёс он. – Я люблю тебя, Светлана. Но ту тебя… которая была до всего этого. Иногда смотрю тебе в лицо – и не узнаю.
– Но я ведь осталась самой собой! Только красивее стала…
– Ты стала идеальной. «Правильной». Но исчезло то, что делало тебя уникальной. Твоя морщинка у глаза, это озорное движение уголка губ – я их обожал. Теперь ты… как все красивые женщины. Безупречная. Но не моя.
Светлана вдруг почувствовала, как подступают слёзы.
– Значит, ты любил меня только за внешность?
– Нет, – Игорь покачал головой. – Я любил тебя такую, какая ты есть. И внешность, и характер, и все твои странности… А ты решила, что важна только внешность – и что только она удерживает меня рядом.
– Я боялась постареть, – призналась Светлана. – Я боялась… что ты найдёшь кого-то моложе.
Он обнял её за плечи:
– Света, я выбрал тебя не из-за лица или возраста. А потому, что ты была живая, настоящая. Даже морщинки были частью тебя. Ты хотела стать лучше. Для кого? Для меня? Я ведь никогда тебя об этом не просил. Для себя? Ты чувствуешь себя счастливее?
Светлана задумалась. Вот оно, самое трудное: стала ли она хоть чуточку счастливее? Нет. Скорее наоборот… Теперь она боялась не только морщин, но и неудачной пластики, новых операций, а ещё – что Игорь больше никогда не полюбит её по-настоящему.
