Она со значением посмотрела на моего Мишу. Тот только крякнул смущенно:
— Тетя Тома, ну что вы такое говорите! Лена — моя жена, я ее люблю и буду заботиться, что бы ни случилось. Здоровая, больная — мне все равно! Лишь бы рядом была.
— Ладно-ладно, верю! — примирительно произнесла тетка. — Вижу, что любишь, раз терпишь такую обузу. Дай Бог вам счастья и здоровья! А ты, Лена, все ж подумай над моими словами. Жизнь — она такая, всякое бывает. Надо уметь стоять на своих ногах, чтоб никому не быть обязанной.
Я молча кивнула, опустив глаза. Разговор причинил мне боль, растревожил старые раны и страхи. Неужели я и правда обуза для мужа? Неужели он когда-нибудь устанет тащить нас обоих и уйдет к другой, здоровой и работящей? От этих мыслей стало совсем тошно.
Видя мое угнетенное состояние, тетка смягчилась:
— Лен, ты не расстраивайся сильно! Я ж не со зла говорю, а по-родственному, из лучших побуждений. Просто хочу, чтоб ты о будущем подумала, о своей семье позаботилась. А то мало ли что! Ну-ка, давай-ка лучше чайку с плюшками попьем, разговоры разговаривать. Миш, неси-ка нам угощение! А то что-то я с дороги притомилась.
Муж с готовностью вскочил и унесся на кухню собирать на стол. Мы с теткой остались вдвоем. Воцарилась неловкая тишина. Я не знала, что сказать — обида и тревога не отпускали. Тамара тоже помалкивала, о чем-то думая. Наконец она нарушила молчание:
— Лен… Ты это, не держи на меня зла, ладно? Сама знаешь, какая я — что на уме, то и на языке. Просто вы с Мишкой мне как родные. Хочется, чтоб у вас всё хорошо было. Чтоб дом — полная чаша, достаток и покой. А для этого нужно, чтоб каждый в семье на своём месте был и дело своё делал. Мужик — добытчик, а баба — хозяйка. Так испокон веку заведено. Конечно, по молодости можно и на шее у мужа посидеть, ножки свесить. Но долго такое счастье не продлится. Да и самой потом обидно будет, если что. Я ж не со зла говорю, а для твоей же пользы.
Я вздохнула. В словах тетки была доля истины. Сидеть у мужа на шее и правда нехорошо. Надо думать, как самой в дом копейку приносить. Но как? Куда я со своими болячками?
— Да понимаю я, тетя Тома, — тихо сказала я. — Самой обидно, что мужу помочь не могу. Да только куда ж я со своим здоровьем? Кому такая работница нужна?
— Ой, да найдется работа, было б желание! — отмахнулась тетка. — Вон хоть на дому чем-нибудь занимайся. Руками, головой. Не все ж в люди выходить. Были б мозги да руки, а дело себе всегда сыщешь. Ты главное не опускай нос да думай, чем можешь семье подсобить. А там, глядишь, и здоровье поправится. Как говорится, было б здоровье, а счастье найдется!
Вернулся муж с подносом, на котором дымились чашки и тарелки с угощением. Тетя Тамара мгновенно переключилась:
— О, плюшки-ватрушки! Люблю домашнюю выпечку. Прям слюнки текут! Миша, молодец, удружил. Ну-ка, Ленусь, разливай чаек, будем праздновать наш приезд!
За чаепитием разговор потек в другом русле — стали обсуждать новости, погоду, детей. Тетушка взахлеб рассказывала о своей жизни в Ростове, вспоминала молодость. Атмосфера немного разрядилась, но неприятный осадок всё равно остался. Слова Тамары, хоть и сказанные из лучших побуждений, крепко засели в моей голове. «А вдруг она права? — думала я, глядя на беззаботное лицо мужа. — Вдруг однажды ему надоест меня тянуть, и он уйдет к другой?» От этой мысли к горлу подкатывал комок.
Вечером, оставшись наедине, муж спросил:
— Лен, ты какая-то грустная. Из-за разговора с тетей, да? Она тебя сильно расстроила?
— Да нет, ничего, — я попыталась улыбнуться. — Просто задумалась над её словами. А вдруг она права? Может, мне и правда надо чем-то заняться, найти подработку? Нехорошо всё на тебя взваливать…
— Глупости! — муж притянул меня к себе, обнял. — Ты — моя жена, и забота о тебе — моя прямая обязанность. Не слушай никого, мы сами со всем разберемся. А насчёт работы — успеется. Сейчас тебе нужно со здоровьем разобраться. Как поправишься, тогда и подумаем, чем заняться. А пока выкинь из головы весь этот вздор!
— Хорошо, — вздохнула я, прижимаясь к его плечу. — Постараюсь. Просто я так боюсь стать для тебя обузой…
— Ты — не обуза, ты — моя любимая! — твердо сказал муж, целуя меня в макушку. — И это не обсуждается. Ложись-ка спать, утро вечера мудренее. Завтра будет новый день и новые заботы. А сегодня просто отдыхай.
Он был прав. С тетушкиным приездом в нашей жизни и так произошло много перемен. Стоило ли накручивать себя ещё и необоснованными страхами? Поэтому я решила пока отложить тяжелые мысли и сосредоточиться на насущных делах — обустройстве гостей, готовке, уборке. А там видно будет. В конце концов, наша семья — это наше личное дело. И только нам решать, как строить свою жизнь и какие принимать решения. Ничьи советы тут не указ.
Следующие дни превратились в настоящий марафон. Тетя Тамара с утра до вечера наводила свои порядки, раздавая всем указания. То ей не нравилась моя уборка («Разве ж это чистота? Вон пылища по углам, срамота!»), то еда была не такой («Ты, Лена, борщ-то не забывай по-ростовски варить, с зажаркой! А то твоё варево на помои смахивает»), то в шкафах непорядок («Срам один, а не гардеробчик! И как ты, милая, своего мужика в таком тряпье встречаешь?»). Я только и успевала исполнять её поручения, стараясь ничем не прогневить грозную родственницу.
