Москва встречала Алену серым утренним небом и привычным гулом машин. Проснувшись раньше обычного, она обняла теплую чашку кофе и позволила себе несколько минут покоя перед очередным днем. В свете первых лучей, пробивавшихся сквозь плотные шторы, уютная двушка на Арбате казалась еще более родной. Это была ее гордость — первая квартира, купленная в ипотеку, отремонтированная с любовью.
— Алена, надо поговорить, — голос свекрови прозвучал из кухни, где звякнула посуда.
Алена напряглась. Обычно утренние разговоры с Татьяной Ивановной означали что-то неладное. Она зашла на кухню, где свекровь уже уселась за стол с чашкой чая, а на ее лице читалась странная смесь решимости и недовольства.
— Слушаю вас, Татьяна Ивановна, — Алена попыталась улыбнуться.
Свекровь театрально вздохнула, словно начинала монолог перед многочисленной аудиторией:
— Аленочка, я долго думала. Ты ведь знаешь, сколько я вложила сил в семью. И вот, пришла пора навести порядок. Твоя двушка…
— Она тебе ни к чему, — отрезала свекровь, глядя прямо в глаза. — Устала я! Хочу домик на море, да и тебе лучше жить попроще. Эту квартиру надо продать.
Алена почувствовала, как все внутри напряглось.
— Что значит «надо продать»? Это моя квартира.
— Да ладно тебе, — свекровь махнула рукой. — Ты молодая, еще заработаешь. А я вот… Ты сама подумай: домик на море, свежий воздух. Это же благо для всей семьи!
В этот момент на кухне появился муж Алены — Максим. Он потянулся за чашкой кофе, не обращая внимания на напряженность в комнате.
— Максим, объясни своей жене, что я права, — обратилась свекровь к сыну, словно договариваясь с союзником.
— О чем речь? — спросил он, зевая.
— О том, что твоя мама решила продать МОЮ квартиру!
Максим посмотрел сначала на мать, затем на жену.
— Мам, это не наше дело. Это Аленина квартира.
— Вот как? — с вызовом в голосе произнесла свекровь. — Значит, я могу и на вас не рассчитывать? Я ведь ради вас стараюсь, Максим! Ты помнишь, как я помогала с вашим ремонтом?
— Да, помню. Но это не значит, что ты можешь распоряжаться нашей жизнью, — спокойно ответил Максим.
Алена заметила, что в его голосе прозвучала усталость. Максим всегда старался избегать конфликтов, но сейчас, кажется, даже его терпение начинало иссякать.
Свекровь выпрямилась и покачала головой:
— Не ожидала от тебя, Максим. Совсем о матери забыл!
Алена тяжело вздохнула и села за стол. Ей нужно было понять, как выбраться из этой ситуации, не взрывая семейный уют окончательно.
— Татьяна Ивановна, я ценю ваше желание жить у моря. Но я не готова обсуждать продажу квартиры. Это моя собственность, и я не собираюсь её отдавать.
— Твоя собственность, твоя собственность, — передразнила свекровь. — А семья? О семье ты подумала?
— Семья — это еще и уважение друг к другу, — холодно ответила Алена.
Татьяна Ивановна фыркнула, но уже без прежней уверенности.
Максим допил кофе и встал из-за стола.
— Мам, хватит. Давай просто оставим эту тему.
— Хорошо, сынок, оставим. Но ты еще вспомнишь мои слова, — бросила свекровь и вышла из кухни.
Алена почувствовала, как напряжение спадало. Максим подошел к ней и сжал её плечи.
— Не переживай. Она успокоится.
Но Алена знала: эта история только началась.
После ухода свекрови в квартире стало тихо, но Алена чувствовала себя, как после бури. Вечером она встретилась с подругой, чтобы выговориться.
— Ты не представляешь, что она выкинула, — Алена рассказывала, выплескивая эмоции. — Хочет продать квартиру, чтобы построить себе дом у моря!
— Ну, у тебя и терпение, — сказала подруга, отпивая кофе. — Я бы давно выставила её за дверь.
— Это непросто. Максим между двух огней, а я не хочу лишний раз делать ему больно.
— А ты уверена, что это стоит твоих нервов?
Этот вопрос застал Алену врасплох. Она думала о своих границах, о том, как часто ей приходилось уступать ради «мира в семье».
