Она провела пальцем по экрану:
— Алло? Да, это Алина Морозова…
За окном мелькнул дорожный знак «Выезд из города».
Побег только начинался.
Контора адвоката оказалась небольшой, но уютной. Алина нервно перебирала край платья, пока ждала в приемной. На стене тикали часы, отсчитывая секунды до встречи, которая могла изменить ее жизнь.
Дверь кабинета открылась.
— Алина Сергеевна? Проходите, пожалуйста.
За широким столом сидел мужчина лет сорока с внимательными серыми глазами. На табличке значилось: «Артем Владимирович Ковалев, адвокат».
— Расскажите, с какой проблемой вы пришли.
Алина разложила перед ним кредитные договоры.
— Мне нужна помощь. Эти документы… они фальшивые.
Адвокат внимательно изучил бумаги. Его брови медленно поползли вверх.
— Подписи явно подделаны. Видна дрожь в линиях — человек копировал, а не ставил свою подпись.
— Значит, можно доказать, что это не я брала кредиты?
— Не только доказать, — адвокат отложил документы, — это уголовное преступление. Подделка документов, мошенничество… Ваша свекровь серьезно рискует.
— А что будет с долгами?
— Они автоматически перейдут на настоящего заемщика. То есть на вашу свекровь. При условии, что мы выиграем дело.
За окном проехала машина с громкой музыкой. На мгновение звук заполнил кабинет, затем снова стало тихо.
— Алина Сергеевна, вы готовы подать заявление в полицию?
Она задумалась. В голове проносились образы: Галина Петровна за решеткой, Максим, смотрящий на нее с ненавистью…
Адвокат кивнул и достал бланк заявления.
— Тогда начнем. Ваша свекровь, судя по всему, рассчитывала на вашу покорность. Она серьезно ошиблась.
Алина взяла ручку. Впервые за долгие месяцы она чувствовала не страх, а нечто новое — уверенность.
Они заполняли документы, когда в коридоре раздались торопливые шаги. Дверь распахнулась, и на пороге появился… Максим.
— Вот ты где! Я обегал весь город!
— Я ее муж! — Максим тяжело дышал, будто бежал. — Алина, хватит дурака валять! Идем домой.
— Да что за бред! — он шагнул вперед, но адвокат преградил ему путь.
— Господин Морозов, ваша жена находится на юридической консультации. Если у вас нет дела — прошу выйти.
Максим проигнорировал его и снова обратился к Алине:
— Мама уже все уладила! Она готова простить тебя, если ты прямо сейчас…
— Простить МЕНЯ? — Алина вскочила со стула. — Это она должна просить прощения!
— Опять истерика! — Максим развел руками. — Ну сколько можно? Просто подпиши какие-то там бумажки, и все!
Адвокат холодно улыбнулся.
— Эти «бумажки» освободят вашу жену от незаконных долгов и отправят вашу мать под следствие.
— Ты… ты хочешь посадить мою мать?
Алина посмотрела ему в глаза.
— Я хочу справедливости.
Наступила тяжелая пауза. Максим медленно покачал головой.
— Я не узнаю тебя… Мама была права — ты нас никогда не любила.
Он развернулся и вышел, громко хлопнув дверью.
В кабинете воцарилась тишина. Алина опустилась на стул, чувствуя, как дрожат руки.
— Вы уверены в своем решении? — спросил адвокат.
— Тогда подписывайте заявление.
Перо скользнуло по бумаге. В этот момент где-то в городе Галина Петровна, не зная того, уже теряла свою власть.
А за окном начинался новый день.
Зал суда встретил Алину холодным полумраком. Она сидела на жесткой скамье, сжимая в руках папку с документами. Через проход — в двух метрах от нее — расположился Максим. Он упорно смотрел в окно, будто стена разделяла их, а не просто пустое пространство.
Дверь открылась, и вошла Галина Петровна. Впервые за все время Алина увидела ее неуверенной — свекровь нервно поправляла воротник, озираясь по сторонам.
— Дело Морозовой рассматривается в третьем кабинете, — объявил секретарь.
Алина глубоко вдохнула и поднялась.
В кабинете судьи было тесно. Адвокат Артем Владимирович занял место рядом с ней, а напротив устроился представитель Максима — молодой юрист с безразличным лицом.
— Суд рассматривает заявление о расторжении брака, — сухо произнес судья. — Есть ли у сторон возражения?
Максим резко поднял голову.
— Есть! Мы три года в браке, и я не понимаю, почему…
— Господин Морозов, — перебил судья, — вы выражаете принципиальное несогласие или хотите сохранить брак?
Он замолчал, бросив взгляд на мать. Галина Петровна сжала губы и едва заметно покачала головой.
— Нет… Нет возражений.
Алина почувствовала, как что-то окончательно рвется внутри. Три года жизни — и даже в последний момент он не смог выбрать ее.
— Рассматривается также вопрос о разделе имущества, — продолжил судья.
Адвокат Алины поднялся.
— Моя клиентка не претендует на совместно нажитое имущество. Однако просит учесть при рассмотрении уголовного дела о мошенничестве…
Галина Петровна вскочила с места.
— Какое еще мошенничество?! Это клевета!
— Садитесь, гражданка Морозова, — строго сказал судья. — Уголовное дело будет рассматриваться отдельно.
