Он развернулся и пошёл в спальню. За спиной раздался истеричный вопль:
— Она тебя бросила! А я всегда буду с тобой!
Денис захлопнул дверь.
Телефон лежал на кровати. Он взял его, прокрутил контакты… и набрал номер Оли.
— Алло? — голос Оли звучал настороженно.
— Оль… — Денис сглотнул, — я знаю всю правду.
— Какая разница теперь? — наконец ответила она.
— Разница есть. Я… я выгоняю её. Сегодня.
— Это твой выбор, — её голос дрогнул, — но я не знаю, достаточно ли этого.
Он услышал, как на другом конце кто-то что-то говорит Оле фоново. Её мама, наверное.
— Мне нужно идти, — сказала Оля.
— Подожди! — Денис стиснул телефон, — Кот… кот скучает.
На мгновение воцарилась тишина.
— Да. Он… он не ест.
— Консервы в верхнем шкафу. Он их любит.
Щелчок. Разговор окончен.
Денис опустился на кровать. За дверью рыдала мать. На кухне звонил чайник. А где-то в другом доме, возможно, плакала его жена.
Он посмотрел на свадебное фото на тумбочке. Они с Олей смеялись, обнявшись. Казалось, это было в другой жизни.
Неделю спустя Денис стоял у дверей тёщиного дома с букетом роз. Они были Олины любимые — алые, с едва распустившимися бутонами. Он поправил галстук, хотя знал, что выглядит нелепо — в костюме, с цветами, под моросящим осенним дождём. Дверь открыла тёща. Её взгляд скользнул по цветам, потом по его лицу.
— Она не хочет тебя видеть.
— Пожалуйста, — голос Дениса сорвался, — скажите ей… скажите, что я выгнал маму. Что она теперь живёт у тёти Гали.
Тёща покачала головой.
— Это уже ничего не изменит, сынок.
Из глубины дома донесся голос Оли:
Тёща обернулась, потом снова посмотрела на Дениса. В её глазах мелькнуло что-то похожее на жалость.
Дверь закрылась. Денис стоял, чувствуя, как капли дождя стекают за воротник. Через стеклянную вставку он видел, как тёща о чём-то разговаривает с Олей. Жена стояла спиной, в тех же мятых пижамных штанах и его футболке.
Дверь снова открылась. Теперь перед ним стояла Оля. Без макияжа, с тёмными кругами под глазами. Красивее, чем когда-либо.
— Почему только сейчас?
Денис сглотнул. Букет в его руках дрожал.
— Я… я был слеп. Но теперь я вижу. Вижу, что ты для меня важнее.
Оля скрестила руки на груди. Её пальцы вцепились в локти так, что побелели костяшки.
— А если она попросится обратно? Если заболеет? Если скажет, что без тебя умрёт?
— Я уже принял решение, — Денис протянул цветы, — я выбираю тебя.
Оля не взяла букет. Она смотрела куда-то за его плечо, где дождь рисовал мокрые узоры на асфальте.
— Я не знаю, Денис. Я не знаю, смогу ли снова доверять. Каждый раз, когда ты задержишься, я буду думать — он у мамы? Каждый твой странный взгляд — ты сравниваешь меня с ней?
Она замолчала, глядя ему прямо в глаза.
— Ты разбил мне сердце. И я не уверена, что ты сможешь его починить.
Дождь усиливался. Розы в руках Дениса начали осыпаться, алые лепестки падали на мокрые ступеньки.
— Я готов ждать. Столько, сколько понадобится.
Оля покачала головой.
— Возвращайся домой, Денис. Позаботься о Барсике. А мне… мне нужно время.
Дверь закрылась. На пороге остались лежать только несколько алых лепестков. Денис стоял ещё минут пять, потом медленно разжал пальцы. Букет упал в лужу.
Он шёл к машине, когда телефон вдруг завибрировал. Сообщение от Оли:
«Барсик любит, когда чешут за ухом. И корми его только той рыбой, что в синей упаковке.»
Денис уставился на экран. Потом медленно начал набирать ответ:
«Спасибо. Я буду ждать.»
Он так и не нажал «отправить».
Денис сидел на кухне в своей – теперь уже только своей – квартире и гладил Барсика, который наконец-то начал нормально есть. Ветер стучал мокрыми ветками в окно, а на столе лежало письмо.
«Денис, я не знаю, как сказать это правильно, поэтому скажу прямо – я подаю на развод. Не потому, что ненавижу тебя. И даже не потому, что не простила. Просто некоторые вещи, когда ломаются, уже не склеишь. Мы с тобой стали чужими за эти месяцы, и, кажется, нет пути назад.
Мама говорит, что я поступаю правильно. Но ты знаешь – я больше не слушаю чужих советов.
Барсика можешь оставить себе. Он к тебе привык.
Денис сложил письмо, сунул его в ящик стола и налил себе кофе. Оно было горьким – он снова забыл купить сахар.
На пороге стояла Тамара Ивановна с сумками.
— Сынок, — сказала она, улыбаясь. — Я приехала.
Денис посмотрел на мать, потом на пустую квартиру, где теперь не было ни Оли, ни её вещей, ни даже её запаха.
— Да, — тихо ответил он. — Похоже, что так.»
Отошёл, пропуская мать внутрь.
Барсик фыркнул и убежал в спальню.
