— Почему вещи Натальи в гостевой комнате? Мы же договаривались, что она побудет у нас только до выходных, — Мария остановилась в дверном проеме, рассматривая кипу одежды на кровати.
Сергей оторвался от ноутбука, в его взгляде мелькнуло что-то виноватое.
— Ситуация немного изменилась. Наташка с Гришей окончательно разругались. Мама просила помочь, они с отцом в однушке, сама понимаешь…
— Что значит «окончательно»? — Мария почувствовала, как внутри все сжимается. — А дети?
— Иван и Петя тоже с ней.
Мария молча повернулась и вышла в сад. Их дом — светлый, просторный, выстраданный пятью годами ипотеки и экономии на всем — они закончили строить всего полгода назад. С прошлого месяца здесь жила Елена Петровна — временно, пока ее муж в больнице. А теперь еще и Наталья с детьми.
— Мы же не выставим их на улицу, правда? — Сергей подошел сзади, осторожно коснулся плеча. — Это ненадолго, она уже подала на алименты.
Мария смотрела на аккуратные грядки, беседку, которую они собирали вместе, и ей казалось, что от их жизни, которую они так тщательно планировали, не осталось и следа.
— Знаешь, для человека, который лишился семьи, твоя сестра слишком беззаботна, — Мария кивнула в сторону дома, где из открытого окна доносился громкий смех Натальи. — И не совсем понятно, почему твоя мама не взяла к себе хотя бы внуков? Почему наш дом внезапно стал семейным общежитием?
— Ты стала такой черствой, — тихо произнес Сергей. — Мы семья, мы должны поддерживать друг друга.
Мария резко повернулась к мужу:
— А когда моя мама ломала бедро, и я просила, чтобы она пожила с нами месяц после больницы, вы с Еленой Петровной в один голос твердили про «личное пространство» и «чужие люди в доме». Чья это была семья тогда, Сергей?
— Мария, неудобно спрашивать, но не могла бы ты брать Ивана и Петю из школы? — Наталья сидела на кухне, листая журнал. — У меня появился шанс устроиться в приличный салон, но нужно будет работать допоздна.
Прошло три месяца с момента появления Натальи в доме. Из «пары дней» выросли недели, из недель — месяцы. Елена Петровна прочно обосновалась в кабинете на первом этаже, Наталья заняла гостевую спальню, а дети — маленькую комнату, которую Мария планировала сделать своей мастерской.
— Наташа, я работаю. Ты же знаешь, у меня офис в двадцати километрах отсюда. Как я успею забрать их в три часа?
— Ну мать твою! — всплеснула руками Наталья. — Я пытаюсь жизнь наладить, а ты не можешь помочь с такой мелочью? Я же не прошу их воспитывать!
На шум с веранды заглянула Елена Петровна.
— Что случилось? Машенька, ты опять с чем-то не согласна? — Она грузно опустилась на стул. — Сережа сказал, ты последнее время какая-то раздражительная.
Мария почувствовала, как в висках начинает пульсировать.
— Он так сказал? Интересно, когда он успел? За те пятнадцать минут, что бывает дома между работой и гаражом?
Елена Петровна поджала губы:
— Не надо утрировать. Сын работает для семьи. Для вашей общей семьи.
— Для какой именно? — Мария резко встала. — Для той, которую мы планировали, или для той, которая внезапно выросла в моем доме в мое отсутствие?
— В «нашем» доме, — поправила свекровь. — Сережа тоже платил ипотеку.
