— Ты совсем с ума сошел! Такие деньги в ипотеку отдавать! — мать поставила чашку на стол с таким стуком, что чай выплеснулся на скатерть. — И эта твоя… подружка хороша, в долговую яму тебя толкает!
Максим смотрел в окно, где апрельский ветер трепал только что распустившиеся листья. Он считал до десяти, чтобы не сорваться. Елена появилась на пороге его съемной квартиры после семи лет полного молчания — и сразу с претензиями.
— Во-первых, Аня мне не подружка, а жена. Во-вторых, решение взять ипотеку — моё. И в-третьих, с каких пор тебя интересует моя жизнь?
— Да как ты смеешь? Я тебя растила одна!
— До четырнадцати лет. А потом выставила на улицу, потому что твой хахаль не хотел жить с чужим ребенком.
Елена поджала губы. В свои сорок пять она выглядела старше — тяжелая жизнь наложила отпечаток. Некогда яркие волосы потускнели, морщины избороздили лицо. После развода в начале девяностых она так и не смогла наладить личную жизнь.
— Я думала, ты поймешь… — начала она, но Максим перебил.
— Что именно? Что я мешаю твоему счастью? Или что меня можно выкинуть как старую игрушку?
Елена отвернулась. Девять лет назад она действительно поставила сына перед фактом: либо он уезжает к бабушке в деревню, либо ночует на улице. Новый ухажер не хотел видеть в доме подростка.
— Я пришла не ссориться, — тихо сказала она. — У меня проблемы. Серьезные.
Лето 1996 года Максим запомнил навсегда. Пыльная дорога, старенький автобус и чемодан, с которым мать привезла его в деревню к бабушке Марии Ивановне.
— Это ненадолго, — бросила она тогда. — Мне нужно устроить личную жизнь.
Личная жизнь оказалась важнее сына. В четырнадцать лет он остался жить в деревенском доме, где не было даже нормального туалета. Бабушка, бывшая учительница, окружила его заботой, но первые месяцы он все равно чувствовал себя брошенным и никому не нужным.
— Опять сидишь как сыч? — раздался девичий голос со стороны забора.
Максим нехотя повернулся. На заборе, болтая ногами, сидела соседская девчонка — вихрастая, с острыми коленками и яркими глазами.
— Отстань, — буркнул он.
— Не отстану, — она спрыгнула и подошла ближе. — Меня Аня зовут. Я у дяди живу, он меня удочерил, когда совсем маленькой была. А ты кто?
Максим хотел огрызнуться, но что-то в ее прямом взгляде его остановило.
— Максим, — нехотя представился он. — Я у бабушки. Временно.
— Временно ничего не бывает, — философски заметила Аня. — Пойдем на речку? Там здорово!
Он сам не понял, почему согласился. Может, потому что впервые за лето с ним кто-то заговорил как с равным, а не как с обузой.
— Какие проблемы? — Максим скрестил руки на груди. Доверия к матери не осталось ни капли.
— Валера бросил меня, — Елена не выдержала и всхлипнула. — Нашел молодую, а меня выставил. И денег нет. Я думала… может, ты поможешь? Все-таки я твоя мать.
Максим невольно усмехнулся. История повторялась, только теперь выбросили ее.
