— Вы что же, хотите взять ипотеку? — возмущённым голосом произнесла Наталья Григорьевна, мать Артура.
— Да, а что? — спросил её сын.
Женщина на какое-то время задумалась. Она понимала, что единственный выход для молодожёнов — это сейчас снимать квартиру. Она вспомнила, как в юности сама это делала. Трудно, очень трудно — почти вся зарплата уходила на съём. Это лишь потом, спустя пять лет, ей от комбината выделили однокомнатную квартиру. Это был праздник — великий праздник! Но тратить деньги просто так ей очень не хотелось. Наталья Григорьевна хлопнула своего сына по плечу, затем подошла к невестке и, как родную дочь, обняла.
— А что если... — она посмотрела на своего мужа Геннадия Павловича. — Я предложу такой вариант: вы переедете в эту квартиру.
Услышав это, у Артура брови поднялись кверху.
— А мы с отцом тут... — Она подошла к своему мужу. — Мы возьмём на себя ипотеку. — На этом слове она сделала акцент. — У тебя же сестричка. А кто его знает, вдруг она придёт со своим мужем к нам, поэтому нам потребуется квартира гораздо больше.
Вера взглянула на своего мужа. Она никак не могла взять в толк, что хотела предложить свекровь.
— У нас есть деньги, — сказала она, погладив свёкра по его лысеющей голове. — Мы внесём первичный вклад в нашу ипотеку. — Она это говорила так, словно все уже согласились. — А вы, — мать посмотрела на сына, а затем на невестку. — А вы будете гасить проценты и оставшуюся сумму. Считаю, это будет справедливо.
— Любопытно, — голос подал свёкор и удовлетворённо посмотрел на свою жену.
— У вас уже будет квартира! Вот эта! — Наталья Григорьевна развела руки в стороны. — Живите, делайте ремонт, она будет ваша, и вы, как бы, будете её выкупать, оплачивая нашу ипотеку. — Секунду помолчав, она посмотрела на невестку. С сыном она разберётся, а вот с Верой, его женой, тут дело трудное.
Золовка что это время сидела в стороне, довольная предложением матери, заулыбалась.
— А идея хорошая, — голос подал Артур.
— Надо подумать, — Вера не стала восхищаться предложением свекрови. Она знала, как зарабатываются деньги и во что это может обойтись.
— Конечно, подумайте, — не стала настаивать Наталья Григорьевна.
📖 Слушайте АУДИОкниги (фантастика)
Вечером Вера думала о будущем, в то время как Артур порхал как бабочка, радуясь предложению своей матери. Но Вера, опираясь на свой опыт, решила подстраховаться и предложила следующий вариант:
— Я удовлетворена предложением, но в ипотечный договор нужно внести пункт.
— Какой ещё пункт? — Артур даже не хотел об этом думать, и, услышав, что квартира будет его, ходил из угла в угол, как пьяный.
— Да именно! Это будет пункт об ипотечном договоре, который подразумевает пропорциональный взнос. Твоя мама предложила следующее: я озвучу это тебе. Она вносит первоначальную сумму.
— Ну, — протянул Артур.
— Дальше мы с тобой гасим фифти-фифти, верно?
— Ну, — опять, произнёс муж.
— Поэтому, — продолжила Вера, — будет справедливо отметить следующее: в ипотечном договоре должна быть прописана доля, пропорциональная взносу.
— Не-е, — протянул Артур. — Мама на это не пойдёт.
— Пойдёт, — не совсем уверенно произнесла Вера. — Ведь её квартира никуда не денется. Я имею в виду ту, в которой мы будем жить. А значит, она ни чем не рискует. А вот мы... — она сделала акцент на слово «мы». — Мы да.
Артур призадумался и понял, что жена права: старая квартира матери никуда не денется, а им придётся гасить вторую квартиру. Поэтому на следующий день он пошёл к матери и досконально пересказал о предложении своей жены.
Конечно, Наталья Григорьевна такое предложение не понравилось. Она рассчитывала, что молодожёны, как голодные рыбки, проглотят её лакомство, связанное с квартирой, но невестка упёрлась. Однако у неё в голове уже рисовались картины будущей квартиры. На досуге она посмотрела застройщиков и даже выбрала себе квартиру, которая почти в два раза больше, чем нынешняя. Отказаться от мечты очень тяжело. Поэтому спустя два дня Наталья Григорьевна дала своё согласие. А через пару дней Вера, Артур, свекровь и свёкор пришли в банк, чтобы оформить ипотечный договор на Наталью Григорьевну, где будет учтена доля лиц в зависимости от пропорционального взноса.
* * *
Вера была счастлива. Теперь у них действительно появилась трёхкомнатная обжитая квартира, где было всё, и даже делать ремонт не нужно было. С детьми Артур и Вера решили подождать, поэтому все усилия хозяйка дома направила на свою карьеру. Теперь она выжимала себя до предела, хотелось как можно быстрее закрыть ипотечный долг по квартире свекрови.
В таком изнуряющем темпе прошло три года. Вера устала. Она уже не походила на ту весёлую девушку, что вышла замуж; она была измучена. Уходила рано, а возвращалась ближе к девяти вечера.
* * *
— Я устала, — произнесла Вера вечером, сев на диван и тяжело опустив руки.
— Скоро выходной, отдохнёшь, — сказал Артур, стараясь поддержать свою жену, но ей этого не хотелось.
— Нет, — ответила она. — Я уволилась.
— Как уволилась? — Артур вздрогнул, словно его кто-то пнул.
— Уволилась, — повторила Вера. — В пятницу я со своей сестрой Галиной и твоей золовкой еду в дом отдыха.
— Ну ладно, — произнёс он как-то неуверенно.
Он и вправду не помнил, когда последний раз его жена отдыхала, поэтому возражать даже не посмел.
— А как насчёт ипотеки? — спросил он её.
— А никак, — ответила Вера.
— Что значит "никак"? Через пять дней, шестнадцатое число, надо платить проценты и гасить сумму!
Вера откинулась на спинку дивана и еле заметно улыбнулась.
— Милый, — обратилась она к Артуру, — я последние два года гашу проценты и сумму по ипотеке — за себя, — и, секунду помолчав, добавила, — и за тебя. Ну ведь мы же с самого начала договаривались, что будем делить это пополам.
— Так я же покупаю всё для нашей квартиры! — тут же парировал Артур.
— Да, — не весёлым голосом, ответила Вера, — но сюда ты купил лишь кровать, а всё остальное уже было. Твоя мать оставила.
Артур задумался, стал вспоминать, что ещё он купил для дома, но действительно ничего не мог припомнить.
— Я два года платила ипотеку за двоих, — произнесла она, устало откинувшись на диван. — Я устала, я хочу просто отдохнуть, иначе я возненавижу всё.
— Ладно, отдохни, но я ещё плачу... Но Артур не закончил, его перебила Вера.
— Да ты платишь автокредит! Ну, это твой кредит и твоя машина, это не ипотека, о которой мы договаривались с твоей матерью. Да и, к тому же, сумма по твоему автокредиту раз в пять, а может, и в десять раз меньше, чем я плачу. Так что не заикайся.
Артур заметался по комнате. Жена была права, и именно поэтому ему было неловко.
Но он вновь вспомнил о дате погашения ипотеки — шестнадцатое число.
— Теперь тебе придётся два года платить ипотеку и за себя, и за меня, — произнесла Вера, и её слова сильно задели Артура.
Услышав это, он побледнел. Слова жены были справедливыми, но где ему брать деньги, он не знал. (продолжение в статье)
— Я хочу сдать в ваше учреждение свою старшую дочь, — сказала женщина, — я больше с ней не справляюсь. Я боюсь, что она покалечит мою младшую дочь. Помогите… — А ты что хотела? — прищурилась старшая дочь, — ты для меня что хорошего сделала? Вместо того, чтобы мной заниматься и папу в семью возвращать, ты Соньку родила. Зачем нужна была эта маленькая гадина? Без нее было бы проще! Я ее ненавижу, своими бы руками удавила!
***
Я родилась и выросла в шахтерском городке, таком маленьком, что его и на карте—то не сразу найдешь. Жили мы скромно, но дружно. Отец, Павел Петрович, был шахтером — крепкий, немногословный, с обветренным лицом и добрыми глазами. Он пах землей и углем, и этот запах для меня всегда был запахом, который ассоциировался с домом. Мама, Анна Сергеевна, преподавала русский язык и литературу в школе. Мягкая, интеллигентная, она всегда находила нужные слова, чтобы успокоить меня или поддержать. Детство мое было, наверное, таким же, как и у большинства детей в нашем городке: игры во дворе, походы в лес за грибами и ягодами, летние каникулы у бабушки в деревне. Я любила читать, мечтала стать учительницей, как мама. В школе училась хорошо, была активисткой, участвовала во всех мероприятиях. Все было просто и понятно. Но счастье, как известно, долго не длится. Когда мне было двенадцать, случилась трагедия. На шахте, где работал отец, произошел взрыв, и папа погиб. Мир перевернулся в одночасье. Дом, который всегда был наполнен теплом и уютом, опустел. Мама замкнулась в себе, перестала улыбаться, почти не разговаривала. Горе сломало ее. Она продолжала ходить на работу, но жила словно в вакууме, не замечая ничего вокруг. Мне пришлось быстро повзрослеть. Я взяла на себя заботу о доме, о маме. Готовила еду, убирала, стирала, ходила за покупками. Старалась поддерживать маму, но получалось плохо. Она не хотела ни с кем разговаривать, никого видеть. Ее единственным утешением были книги. Она читала их запоем, пытаясь убежать от реальности. Материально тоже стало тяжело. Пенсия моя была невелика, а маминой зарплаты едва хватало на самое необходимое. Пришлось экономить на всем. Я отказалась от новых платьев, от походов в кино, от любимых пирожных. Но меня это не тяготило. Главное было, чтобы мама хоть немного пришла в себя. В старших классах я начала подрабатывать — раздавала листовки, мыла подъезды, помогала соседке по хозяйству. Старалась заработать хоть немного денег, чтобы облегчить маме жизнь. В этот период я впервые столкнулась с жестокостью мира. Одноклассники стали сторониться меня, шептаться за спиной. Некоторые даже откровенно смеялись, тыкая пальцем. Было обидно и больно, но я старалась не обращать внимания. У меня была цель — выучиться и помочь маме. В старшей школе у меня случилась первая любовь. Его звали Витька, он был местным хулиганом, старше меня на два года. Витька был красивым, сильным, смелым. Он казался мне настоящим героем, защитником. Он красиво ухаживал, говорил комплименты, дарил цветы. Я влюбилась. А потом, как—то придя ко мне в гости, он украл деньги, которые я откладывала на новое платье. С Витькой я, естественно, порвала. Доучилась еле—еле, терпела насмешки одноклассников — Витька всей школе растрепал, что со мной встречался. После окончания школы я поступила в педагогический институт в областном центре. Мама сначала была против, не хотела отпускать меня далеко от себя. Но я настояла на своем. Я понимала, что в нашем городке у меня нет будущего. Я хотела получить образование, найти хорошую работу, помочь маме. Учеба в институте давалась мне легко. Я была прилежной студенткой, много читала, участвовала в научных конференциях. Жила в общежитии, экономила на всем, но была счастлива. Я чувствовала, что иду к своей цели. В институте я познакомилась с новыми людьми, нашла новых друзей. Мы вместе учились, ходили в кино, гуляли по городу. Я снова почувствовала вкус к жизни. На третьем курсе я встретила Мишку. И все пошло прахом…
***
Миша, как выяснилось довольно быстро, был больше аферистом, чем надежным партнером. (продолжение в статье)
Дочь Марина выписала, благо той уже было восемнадцать, в общежитие колледжа, где та училась. За взятку, конечно.
С обеда отпросилась у начальства, переложив обязанности на заместителя, и поспешила домой. Как знала. Как чувствовала? Может быть.
— В колледж не опоздаешь со своими раскрасками? – спросила Марина, собираясь на работу.
— Нам ко второй паре, — деловито заявила Катя, — и это не раскраски, а макияж!
— С каких пор девочки в восемнадцать лет стали наносить килограмм косметики, чтобы из дома выйти? – возмутилась Марина.
— С тех самых пор, когда решили, что в сорок можно выглядеть на двадцать пять, — Катя посмотрела на мать, — но ты, видимо, была не в курсе!
— Косметика наоборот старит кожу, — заметила Марина, которая и в свои сорок два не сильно налегала на косметику.
— Ой, когда это было? – Катя отмахнулась кисточкой. – Сейчас разработаны методики, чтобы коже было комфортно, а не как при вашем царе Горохе белила строительные, румяна из красного кирпича!
— Хватит рассуждать, — оборвала ликбез юного косметолога Марина, — ты точно не опоздаешь на учебу?
— Я же сказала, мне ко второй!
— Это ты так решила, или в расписании так? – усомнилась Марина.
— Если бы я решала, я бы туда вообще не ходила!
— Интересная новость, — Марина притормозила позади дочери, — а жить ты как собираешься? Я тебя вечно содержать не смогу.
— И не надо! – с вызовом ответила Катя. – Начнем с того, что я красивая, милая и интересная! А на свете полно мужчин, которые бросят к моим ногам все сокровища мира лишь за один мой благосклонный взгляд!
— Ежа мне под одеяло! – воскликнула Марина, чуть не сев на пол. – Ничего себе, заявления! Я тебя такому не учила!
— Мама, этому не учат, это приходит с опытом! – Катя надменно посмотрела на мать через зеркало. – Вот ты выучилась и что тебе это дало?
— Как это, что? – шансы сесть на пол росли со стр.ашной силой. – Профессию, стабильную зарплату, уважение в обществе, а еще квартиру, в которой мы живем!
А еще, если для тебя это секрет, то деньги на все твои кремики, туши, помады и тоники. И это не говоря об одежде и прочей дребедени, что ты постоянно выпрашиваешь!
— Сколько я там прошу, — пренебрежительно произнесла Катя.
— Нормально ты просишь! – заверила ее Марина. (продолжение в статье)