– Ты серьёзно? – Дима замер в дверном проёме, его пальцы всё ещё сжимали ключи от машины. Лицо побледнело, но в глазах мелькнула привычная искра раздражения. – Это что, теперь из-за твоих фантазий я должен на улицу идти?
Катя выпрямилась, чувствуя, как внутри всё кипит. Она стояла в их маленькой прихожей, где ещё вчера висели их общие фотографии – улыбающиеся, счастливые, с бокалами шампанского на свадьбе. Теперь рамки были пустыми, а стекло одной из них треснуло, как будто само время решило поставить точку.
– Фантазии? – переспросила она, и голос её задрожал. – Это не фантазии, когда я нахожу в твоём телефоне сообщения от твоей… – она запнулась, сглотнула ком в горле, – от твоей очередной подружки.
Дима закатил глаза, бросил ключи на комод и шагнул к ней.
– Кать, ты опять всё не так поняла. Давай поговорим спокойно, без этого цирка.
– Цирка?! – она почти кричала, но тут же осеклась, заметив, как соседская дверь приоткрылась. Катя понизила голос, но каждое слово было как удар. – Я десять лет терпела твои «просто подруги», твои поздние возвращения, твои «рабочие встречи». Хватит, Дима. Уходи.
Она указала на сумку, в которую наспех побросала его одежду – футболки, джинсы и его любимую кожаную куртку. Сумка лежала у порога, как символ её решимости. Дима посмотрел на неё, потом на Катю, и в его взгляде впервые за долгое время мелькнула тень растерянности.
– Кать, – начал он, но она уже повернулась и ушла в кухню, хлопнув дверью.
Катя сидела за кухонным столом, сжимая в руках кружку с остывшим чаем. На столе лежал её телефон, экран светился от непрочитанных сообщений. Подруги, узнавшие о её решении, писали слова поддержки: «Ты молодец, Кать, давно пора», «Он не стоит твоих слёз». Но слёз не было. Вместо них – пустота, смешанная с облегчением и страхом. Что дальше?
Десять лет брака. Десять лет, когда она закрывала глаза на его звонки по ночам, на запах чужого парфюма, на его отговорки. Катя всегда была «хорошей женой» – готовила ужин, стирала его рубашки, улыбалась на семейных праздниках, даже когда внутри всё сжималось от обиды. Она хотела верить, что Дима изменится. Что он вспомнит, как они мечтали о детях, о путешествиях, о доме за городом. Но вместо этого он всё дальше уходил в свою жизнь, где она была лишь декорацией.
Её мысли прервал звонок в дверь. Катя вздрогнула, но не двинулась с места. Дима. Он не ушёл. Конечно, не ушёл. Она знала его слишком хорошо – он будет стоять под дверью, уговаривать, обещать, как делал десятки раз. Но на этот раз всё было иначе. На этот раз она не откроет.
Звонок повторился, настойчивый, почти злой. Катя встала, подошла к двери и посмотрела в глазок. Дима стоял, сжимая сумку в руках. Его тёмные волосы были растрёпаны, а рубашка помята, будто он весь день бегал по встречам.
– Кать, открой, – его голос был приглушённым, но в нём чувствовалась знакомая уверенность. – Это глупо. Давай поговорим, как взрослые люди.
Катя прижалась лбом к холодной двери. Её сердце колотилось, но она заставила себя ответить.
– Уходи, Дима. Я не шучу.
– Кать, ну серьёзно, – он постучал. – Ты же не хочешь, чтобы я ночевал на улице? У меня даже ключей от машины нет, ты их забрала.
Она сжала губы. Ключи. Конечно, он думает о машине, а не о том, что разрушил их семью. Катя вернулась в кухню, схватила ключи с комода и открыла дверь ровно настолько, чтобы бросить их ему под ноги.
– Вот твои ключи. А теперь уходи.
Дверь захлопнулась, и Катя услышала, как он выругался – тихо, но зло. Потом шаги. Тишина. Она вернулась к столу, чувствуя, как дрожат руки. Это был первый раз, когда она не поддалась. Первый раз, когда она выбрала себя.
На следующий день Катя проснулась с головной болью. Квартира казалась пустой, хотя всё было на своих местах – диван, на котором они с Димой смотрели фильмы по выходным, полка с его книгами по маркетингу, даже его кружка с дурацкой надписью «Лучший босс». Она не тронула его вещи, кроме тех, что бросила в сумку. Пусть остаются. Ей не хотелось стирать его из своей жизни – пока. Это было слишком больно.
Она включила кофеварку, и кухня наполнилась знакомым ароматом. За окном шумела Москва – машины, голоса прохожих, далёкий гудок трамвая. Катя посмотрела на своё отражение в стекле. Тёмные круги под глазами, волосы, небрежно собранные в пучок. Ей было тридцать пять, но сегодня она чувствовала себя старше. Усталой. Но в этой усталости была новая сила – как будто она сбросила с плеч тяжёлый груз.
Её размышления прервал звонок. Номер был незнакомый. Катя нахмурилась, но ответила.
– Алло, Катя? Это Лена, – голос был мягким, но настойчивым. Лена была подругой Димы, точнее, его коллегой. Они виделись пару раз на корпоративах, и Катя всегда чувствовала себя неуютно рядом с ней. Слишком яркая, слишком уверенная.
– Да, Лена, – Катя постаралась звучать нейтрально. – Что-то случилось?
– Слушай, я знаю, что у вас с Димой… ну, проблемы, – Лена замялась. – Он вчера ночевал у меня. Ничего такого, он просто на диване. Но я подумала, что тебе стоит знать.
Катя почувствовала, как кровь прилила к щекам. Лена. Конечно, Лена. Она вспомнила, как Дима упоминал её в разговорах – «Лена из отдела продаж», «Лена помогла с презентацией». Почему-то Катя сразу подумала о ней, когда нашла те сообщения в его телефоне.
– Спасибо, что сказала, – выдавила Катя. – Но это уже не моё дело.
– Кать, подожди, – Лена говорила быстро, будто боялась, что её прервут. – Я не хочу вмешиваться, но Дима… он в шоке. Он говорит, что любит тебя. Может, вы всё-таки поговорите?
Катя сжала телефон так, что пальцы побелели. Любит. Как удобно это слово звучит, когда тебя выгоняют из дома.
– Лена, скажи ему, чтобы он больше не звонил, – Катя повесила трубку, не дожидаясь ответа.
