— Эту сковороду нельзя… — начала она.
— Что за ерунда! Сковорода как сковорода. Не развалится от одной лопатки. Вы, молодые, слишком много внимания уделяете всяким глупостям. Вот в наше время…
Татьяна молча вышла из кухни. В ванной она умылась холодной водой, пытаясь успокоиться. Когда она вернулась, Максим уже сидел за столом и с аппетитом ел мамины котлеты.
— Вкусно, мам! Как в детстве! — говорил он с набитым ртом.
— Вот видишь! А жена тебя одними салатами кормит. Ты же похудел совсем. Танечка, ты бы поучилась готовить. Я могу показать.
Татьяна села за стол и взяла чашку кофе. Она не стала ничего говорить про испорченную сковороду. Не стала напоминать, что Максим сам просил её готовить более лёгкую еду, потому что врач рекомендовал ему сбросить вес.
День тянулся бесконечно долго. Свекровь ходила по квартире, находя недостатки во всём. Шторы висели неправильно. Цветы стояли не на тех местах. Книги на полках были расставлены не по размеру.
— А почему у вас до сих пор нет детей? — спросила она за обедом. — Максиму уже тридцать пять. Пора бы и о внуках подумать.
Татьяна напряглась. Эта тема была болезненной. Они с Максимом уже год безуспешно пытались завести ребёнка, но свекровь об этом не знала.
— Мы работаем над этим, — коротко ответила она.
— Работаете? — фыркнула Лидия Андреевна. — Над этим не работают. Это естественный процесс. Вот если бы ты меньше на работе пропадала…
— Мам, хватит, — неожиданно вмешался Максим. — Это наше личное дело.
Свекровь обиженно поджала губы, но промолчала. Остаток обеда прошёл в напряжённой тишине.
Вечером Татьяна заперлась в спальне с ноутбуком. Она пыталась доделать презентацию для понедельничного совещания, но не могла сосредоточиться. За стеной, в гостиной, свекровь громко комментировала телевизионное шоу, периодически окликая Максима, чтобы он оценил особенно смешные моменты.
В какой-то момент дверь в спальню открылась без стука. Лидия Андреевна вошла с стопкой белья.
— Я тут постирала ваши вещи, — объявила она. — Нашла в корзине. И знаешь что? Твоё белье всё полиняло. Нужно покупать качественное, а не эту синтетику.
Татьяна увидела в руках свекрови своё любимое кружевное бельё, которое требовало деликатной стирки. Теперь оно было безнадёжно испорчено.
— Это белье стоило пятнадцать тысяч рублей, — тихо сказала она. — Его нельзя было стирать в машинке.
— Пятнадцать тысяч? За какие-то тряпочки? — возмутилась свекровь. — Да ты с ума сошла! На эти деньги можно месяц семью кормить!
— Выйдите из моей комнаты. Немедленно.
Лидия Андреевна фыркнула и вышла, громко хлопнув дверью. Через минуту в спальню заглянул Максим.
— Тань, ну что ты её выгоняешь? Она же хотела помочь.
— Она испортила моё белье! — Ну купишь новое. Делов-то.
Татьяна посмотрела на мужа. Он стоял в дверях, явно торопясь вернуться к маме и телевизору.
— Макс, мы же договаривались, что ты с ней поговоришь.
— Я поговорил. Она обещала быть аккуратнее.
— А что ещё? Тань, она завтра уезжает. Потерпи до завтра.
Он ушёл, оставив её одну. Татьяна смотрела на испорченное белье и чувствовала, как внутри поднимается волна злости. Не на свекровь даже. На Максима. На его нежелание защитить её, поставить границы, просто встать на её сторону хоть раз.
