— Ничего, сынок. Поживёшь у меня, а она сама прибежит, будет на коленях прощения просить.
Дверь захлопнулась. Татьяна осталась одна в своей квартире. Она медленно прошлась по комнатам. В гостиной начала двигать мебель обратно. Диван вернулся на своё место. Кресло тоже. Она открыла окна, впуская свежий воздух.
На кухне она выбросила все банки с соленьями, которые привезла свекровь. Вернула свои йогурты и салаты на их законные места в холодильнике. Собрала испорченное бельё и сковороду — и их отправила в мусор.
К вечеру квартира снова стала её домом. Чистым, светлым, уютным. Татьяна заварила себе чай, села на диван и включила любимый сериал. Телефон молчал. Максим не звонил.
Прошла неделя. Потом две. На третью неделю Максим написал сообщение: «Ты готова извиниться?»
Татьяна ответила коротко: «Нет.»
Ещё через неделю он приехал за вещами. Молча собрал одежду, книги, личные вещи. Татьяна наблюдала за ним из кухни, попивая кофе.
— Ты совершаешь ошибку, — сказал он, уже стоя в дверях. — Разрушаешь семью из-за глупой гордости.
— Я сохраняю себя, — ответила она.
Он ушёл, и она знала, что это навсегда. Через месяц пришли документы на развод. Татьяна подписала их без колебаний.
Вечером того дня, когда развод был оформлен, она пригласила подругу Елену. Они сидели на кухне, пили вино и разговаривали.
— Жалеешь? — спросила Елена.
— Знаешь, я думала, что буду жалеть. Но нет. Я чувствую… свободу. Как будто с меня сняли тяжёлый груз, который я даже не замечала, пока несла.
— Максим сделал свой выбор. Он выбрал маму. И знаешь что? Это правильно. Потому что если мужчина в тридцать пять лет не может отделиться от матери, не может защитить свою жену, то какой из него муж?
— Но ведь вы любили друг друга.
— Любили. Но любовь без уважения — это не любовь. Это зависимость. А я больше не хочу зависеть от того, кто не ценит меня.
— За мою свободу! — Татьяна чокнулась с подругой и улыбнулась.
Через полгода она встретила Андрея. Он был разведён, воспитывал дочь-подростка и прекрасно понимал важность личных границ. Его мама жила в другом городе и приезжала в гости раз в год, предварительно созвонившись и спросив, удобно ли им принять её.
Когда они поженились, свекровь прислала Татьяне открытку: «Дорогая Танечка! Спасибо, что делаете моего сына счастливым. Буду рада видеть вас у себя в гостях, когда вам будет удобно.»
Татьяна перечитала открытку несколько раз, не веря своим глазам. Оказывается, бывают и такие свекрови. Уважающие, тактичные, понимающие.
А Максим так и жил с мамой. Иногда Татьяна видела его в соцсетях — он выглядел уставшим и постаревшим. Новой семьи у него не было. Лидия Андреевна не одобряла ни одну из его попыток построить отношения.
Татьяна же научилась главному — защищать свои границы. И это умение помогало ей не только в семейной жизни, но и на работе, где она стала руководителем отдела, и в дружбе, где остались только те, кто действительно её ценил.
Жизнь наладилась. Не сразу, не легко, но наладилась. И каждое утро, просыпаясь в своей квартире, где всё было на своих местах, где никто не лез в её шкафы и не переставлял продукты в холодильнике, Татьяна улыбалась. Она сделала правильный выбор. Трудный, болезненный, но правильный.
Свобода стоила того, чтобы за неё бороться. Всегда стоила.
