— Решено! Пусть сам решает свои проблемы. А ты молодой, тебе жить надо! Нет, но почему ты мне не сказал?! Вот я бы поехала туда, и устроила бы им там!
— Хорошего сына воспитала, Маруся! Не в его правилах жаловаться. – заметил Алексей.
Всю ночь я не спал. В ушах звенело «Хорошего сына воспитала…», а перед глазами нет-нет, да и вспыхивали, как лампочки, слова из письма отца: «Сынок, помоги!» Нет, но какая наглость всё-таки.
Потом я подумал, что это человек, который поспособствовал тому, чтобы я появился на свет. Не просто дядя чужой. Хоть и вёл он себя всю жизнь именно так. А вдруг Лёша прав? И я потом не прощу себя? Отец писал, что ему нужна помощь на первых порах. Научиться по новой ходить. «Хоть как-то криво» — так он выразился. Нет, а Лика-то какова! Смылась, и вряд ли будет мучиться каким-то чувством вины. Да она уж и забыла про него, как и драгоценные близняшки, Аля и Поля.
— Я поеду. – сказал я с утра.
— Ты спал вообще? – ахнула мать.
— Нет. Лёша прав, если не поеду – не прощу себя потом.
Отоспался я в поезде.
Отец лежал дома. Рядом стояло инвалидное кресло. В углу костыли. Мне его с рук на руки передала сиделка – разбитная девица, непрерывно жующая жвачку.
— Звони, если что. – она оставила телефон.
Я поставил в угол к костылям свою сумку. Прошёл к кровати, присел на край. Отец всхлипнул и отвернулся.
— Ты приехал, всё-таки…
— Ты ж попросил. Я не хотел.
— А чего ж приехал? Кровь – не вода?
— Да нет, не в этом дело. Просто, говорят, я хороший человек. Стараюсь соответствовать. Слушай, а чего ты с сиделкой ходить не учился?
— А оно ей надо? Она так, по минимуму. Самое необходимое делала. А денег заплати, и немалых.
Лицо отца, что интересно, инсульт почти не задел. Так, совсем немного перекосило рот на одну сторону. Если не всматриваться, то и незаметно. А левая часть тела подчиняться ему не хотела совершенно.
Я начинал злиться на себя. На собственное благородство. За каким чёртом я, действительно, приехал? Я ж даже ничего не чувствую к нему! Ничего… кроме досады.
«Ты уже приехал! – сцепив зубы, сказал я себе. – Возьми себя в руки!»
Так началась моя жизнь с отцом недалеко от моря. День я ухаживал за ним, как за капризным ребёнком. Несколько часов мы тренировались. Отец пытался ходить. Получалось не слишком. Вечером я помогал отцу сесть в кресло и катил его к морю. Правда, только на набережную – для прогулок по песку его коляска не была пригодна.
— Надо купить кресло, которое по песку катается.
— Надо учиться ходить! – парировал я.
И мы учились. Отец злился, что у него не получалось. Я злился, не понимая, зачем мне вообще это надо. Вечерами звонила мать и говорила, что я – герой, и всё такое. Но должен помнить, что имею право отказаться в любой момент. Я чувствовал себя не героем, а дураком.
Однажды утром я пришёл в комнату и сказал:
— Хватит уже! Вставай и ходи. Не дам кресло.
— Я не могу ходить. – упрямо сказал отец.
— Не можешь – не ходи. А мне надоело тебя таскать. Я уезжаю!
— Я так и знал, что ты только и смотришь, как бы уехать. – он был готов заплакать.
— Да. Да! Потому что я не могу до гробовой доски сидеть с инвалидом! Я молодой, я хочу жить свою жизнь!
— До моей. – обречённо сказал отец.
— До моей гробовой доски. Это уже недолго. Потерпи.
