— Ну почему же он мне ничего не сказал? Почему я всех вас никогда не видел?
— Такое ощущение, что ты своего деда вообще не знал, — удивился байкер. — Да потому, что он упрямый и гордый осел. Был, прости господи. Многие из нас предлагали ему деньги просто так, но он начинал орать и требовал взять расписку. Еще грозился, что с того света придет отдавать долги, если понадобится… А он, знаешь ли, может… — Борис немного стушевался. — Видимо, не хотел, чтобы ты про это знал. Да и большинство из нас в те годы были не самыми примерными гражданами: любители азартных игр, пьяницы, гонщики, хулиганье… — он обвел взглядом присутствующих и громко объявил: — Да, смиритесь, это факт! Криминальных элементов среди нас, разумеется, не водилось, но вот отпетых балагуров — хоть отбавляй. Многих уже нет в живых. Сюда пришли их дети, внуки, братья, сестры… Ну и мы, оставшиеся в строю… — он кивнул на Шампаньолу.
— Хотите сказать, что мой дед тоже таким был? — нахмурился Вадим.
Он просто не мог поверить в услышанное. В его памяти дед был вечно измученным работягой, но никак не байкером или балагуром: после смены на заводе занимался с ним уроками, а по выходным брал его на картинг или в лес за грибами, учил делать удочки из орешника…
Тем не менее Борис кивнул.
— Как я уже говорил, он был намного лучше нас вместе взятых и очень любил семью, которой не стало, после того как твоя мама умерла… В общем, это его решение, и не нам его судить. Кстати, а ведь я ему так и не успел сказать, что это я тогда ему колесо погнул… Смелости, понимаешь ли, не хватило признаться. Ну, видимо, пронесло, — грустно хохотнул Борис.
Когда за окном уже истончался день и загорались первые фонари, из кабинета вышел последний наследник, не считая Вадима.
— Жуков, — произнес, зевая, нотариус, и молодой человек встал с дивана, чтобы узнать, что же ему причитается. — Вам только это, — положил на стол конверт нотариус и, получив подпись Вадима, попросил его покинуть кабинет, чтобы самому наконец собраться домой.
Выйдя на улицу и жадно вдохнув прохладный вечерний воздух, Вадим вскрыл конверт и встал под уличный фонарь, чтобы прочесть написанное. На тетрадном листе в клетку обычным карандашом знакомым почерком были выведены слова: «У тебя есть собственное жилье, машина, есть специальность и хорошая работа, а еще у тебя замечательная жена. Жалко только, что я правнуков не застал. Вадик, не обижайся насчет квартиры, но ты должен понять, что моя задача была — не дать тебе пропасть, и другого способа я не нашел. Надеюсь, ты понимаешь, какое наследство я тебе оставил. Уверен, что понимаешь. Будь счастлив, внучок».
Дед, как всегда, был немногословен, но говорил четко и по делу. Вадим несколько секунд постоял, задумчиво глядя куда-то в пустоту, затем перевернул листок и прочел: «P.S. Борьке передай, что про колесо я в курсе. Может, как-нибудь загляну к нему во сне и всыплю как следует за то, что сам не сознался. Так что пусть не расслабляется. Твой дед Алексей Петрович Юдин».
Друзья, дзен окончательно убил монетизацию авторов. Теперь у меня есть только ваша поддержка. Вы можете поддержать меня донатом, купить мою книгу, прийти на мой концерт и подписаться на мой телеграм. Все это помогает держаться на плаву и продолжать писать для вас!
поддержать автора и канал рублем
подписаться на телеграм
список городов и ближайших литературных концертов (постоянно пополняется)
