— Вещи собрала? Надеюсь, ничего нашего не прихватила? — голос свекрови прозвучал за спиной внезапно, как удар хлыстом.
Марина замерла с чемоданом в руках. В горле мгновенно пересохло, руки задрожали от обиды и ярости. Три года она терпела издевательства этой женщины, три года надеялась, что Игорь встанет на её сторону. Но сегодня всё закончилось.
Галина Петровна стояла в дверном проёме их с Игорем спальни — нет, уже бывшей спальни — и улыбалась. Эта улыбка была её фирменным оружием: внешне доброжелательная, но с ледяным блеском в глазах. Свекровь была невысокой полной женщиной с аккуратной причёской и всегда безупречным маникюром. На первый взгляд — милая пенсионерка, любящая мать. На деле — расчётливый манипулятор, превративший жизнь невестки в кошмар.
— Галина Петровна, я беру только свои личные вещи, — Марина старалась говорить спокойно, хотя внутри всё кипело. — И подарки от моих родителей.
— Подарки? — свекровь театрально подняла брови. — Какие такие подарки? Всё, что в этой квартире, куплено на наши с Игорем деньги. Мой сын содержал тебя три года, пока ты тут прохлаждалась.
Марина сжала зубы. Прохлаждалась? Она работала удалённо графическим дизайнером, зарабатывая не меньше Игоря. Она вкладывала деньги в общий быт, покупала продукты, оплачивала коммунальные услуги. Но для свекрови это не считалось. В её картине мира невестка была нахлебницей, которая охомутала её драгоценного сына.
Всё началось сразу после свадьбы. Молодые не могли позволить себе отдельное жильё в Москве, и Галина Петровна великодушно предложила пожить у неё. Трёхкомнатная квартира в хорошем районе, доставшаяся ей после развода с мужем, казалась идеальным вариантом. Марина тогда была наивной, думала, что со временем они накопят на первый взнос по ипотеке и съедут. Она не знала, что попадает в ловушку.
Первые месяцы свекровь вела себя образцово. Помогала с готовкой, давала советы, расспрашивала о работе. Марина расслабилась, поверила, что ей повезло со свекровью. Но потом маска начала спадать.
Сначала это были мелкие замечания. Марина неправильно складывала полотенца. Неправильно готовила борщ. Неправильно гладила рубашки Игоря. Слишком много тратила на продукты. Слишком долго сидела за компьютером — что это за работа такая, сидеть дома? Настоящая женщина должна ходить в офис.
Марина пыталась не обращать внимания. Говорила себе, что Галина Петровна просто привыкла жить одна, ей трудно принять новые порядки. Но замечания становились всё более едкими, а вмешательство в их с Игорем жизнь — всё более навязчивым.
Свекровь входила в их комнату без стука. Проверяла шкафы и ящики, когда Марины не было дома. Комментировала каждую покупку. Устраивала скандалы, если Марина покупала себе новую помаду или крем для лица — транжирка, мотовка, на что ты тратишь деньги моего сына?
Самым болезненным было то, что Игорь не замечал — или делал вид, что не замечает — материнских манипуляций. Когда Марина пыталась поговорить с ним, он отмахивался:
— Да ладно тебе, мама просто заботится о нас. Она же от чистого сердца. Ты слишком всё близко к сердцу принимаешь.
От чистого сердца. Марина могла бы рассмеяться, если бы не было так больно. Галина Петровна действовала с хирургической точностью, выбирая моменты, когда сына не было рядом. При Игоре она становилась само очарование — заботливая мама, которая только и думает, как бы получше накормить молодых.
Апогеем стал случай с постельным бельём. Марина купила красивый комплект на годовщину свадьбы — нежно-голубой, с вышивкой, дорогой. Она хотела создать романтическую атмосферу, удивить мужа. Но когда они с Игорем вернулись домой после праздничного ужина в ресторане, на кровати лежало старое полинялое бельё свекрови.
— Где наше новое бельё? — спросила Марина, стараясь сохранять спокойствие.
— Какое ещё новое? — Галина Петровна изобразила удивление. — Ах, это голубенькое? Я отнесла его в стирку. Оно же новое, его обязательно нужно постирать перед использованием. Все микробы с фабрики. Я же о вашем здоровье забочусь.
Бельё вернулось через неделю. Выстиранное при неправильной температуре, полинявшее, с затяжками от стиральной машины. Испорченное. Марина плакала в ванной, а Игорь говорил, что она преувеличивает, мама же хотела как лучше. Но настоящий ад начался, когда Марина забеременела. Она так ждала этого момента, мечтала о ребёнке. Первые недели она скрывала беременность даже от Игоря, наслаждаясь своей сладкой тайной. Но когда пришло время рассказать, первой узнала, конечно, свекровь.
Реакция Галины Петровны была неожиданной. Она не обрадовалась. Она побледнела, потом покраснела, а затем произнесла фразу, которая навсегда врезалась в память Марины:
— Рановато вы. Квартира маленькая. Где ребёнка размещать будете?
Это был первый открытый удар. До этого свекровь хотя бы притворялась доброжелательной. Теперь маска была сброшена окончательно. Следующие месяцы превратились в войну.
Галина Петровна начала активную кампанию. Она внушала Игорю, что ребёнок — это слишком большая ответственность, что они не готовы, что нужно сначала купить квартиру. Она подсовывала статьи о послеродовой депрессии, о том, как дети разрушают браки. Она считала вслух, сколько денег уйдёт на памперсы и детское питание.
— Вы же с голоду помрёте, — говорила она за ужином, глядя на живот невестки. — Игорь один не потянет. А ты, Марина, работать не сможешь. Кто сидеть дома с младенцем будет? Я? У меня здоровье не то.
