— Нет, выгоняете. Просто не физически, а морально. Вы сделали меня бесправной. Чужой. А я не хочу, чтобы моя дочь росла, видя, как её мать унижают.
— Да кто тебя унижает? — возмутилась Галина Васильевна.
— Вы. Каждый день. Вашими замечаниями, придирками, контролем. А теперь ещё и квартирой. Знаете что? Спасибо вам. Вы помогли мне принять решение.
Марина повернулась к Павлу.
— Я подам документы на развод. И на алименты. Лиза будет жить со мной, но ты можешь видеться с ней по выходным. Если захочешь.
— Ты не посмеешь! — взвизгнула Галина Васильевна.
— Посмею. И знаете почему? Потому что у меня есть крыша над головой. Моя собственная. Которую у меня никто не отнимет.
Она закрыла дверь перед их лицами. Постояла секунду, прислонившись к ней спиной. Татьяна Сергеевна обняла её.
— Правильно сделала, дочка. Давно пора было.
— Мам, а вдруг я не справлюсь? Одна, с ребёнком…
— Справишься. Ты сильная. И потом, ты не одна. Я рядом.
Через неделю Марина с Лизой переехали в Сосновку. Дом встретил их солнечным светом и запахом дерева. Требовался косметический ремонт, но в целом всё было в хорошем состоянии. Лиза носилась по участку, визжа от восторга. Здесь было столько места! И деревья! И даже старые качели, которые Марина помнила с детства!
Первый месяц был тяжёлым. Павел названивал, требовал вернуться. Галина Васильевна устраивала истерики по телефону, обвиняла Марину во всех грехах. Но Марина держалась. Она устроила Лизу в местный садик, нашла удалённую работу, начала потихоньку приводить дом в порядок.
Соседи оказались приветливыми. Особенно семья Петровых — у них была дочка ровесница Лизы, девочки быстро подружились. По вечерам Марина сидела на веранде, пила чай и чувствовала себя… свободной. Впервые за пять лет.
Павел приезжал к дочери каждые выходные первый месяц. Потом через раз. Потом ещё реже. Галина Васильевна не позволяла ему тратить время на поездки в «эту деревню». У неё были другие планы на сына — познакомить с дочерью подруги, милой девушкой из хорошей семьи.
Марина не ревновала. Не злилась. Она была слишком занята своей новой жизнью. Она разбила огород, как когда-то её бабушка. Починила старую беседку. Научилась сама колоть дрова для камина.
А потом произошло неожиданное. Через полгода ей позвонила Галина Васильевна. Голос у неё был тихий, неуверенный.
— Марина? Это я. Можно приехать повидать Лизу?
— Можно. Приезжайте в субботу.
Галина Васильевна приехала одна. Павел, по её словам, был занят. Она привезла игрушки для Лизы и неловко топталась на пороге.
— Проходите, — сказала Марина. — Чай будете?
Они сидели на веранде. Лиза играла в саду, её смех разносился по участку. Галина Васильевна смотрела на внучку, и в её глазах стояли слёзы.
— Она счастлива здесь, — сказала она тихо.
— А в той квартире… Там теперь так тихо. Пусто. Павел почти не бывает дома. Работа, говорит. Но я знаю — он встречается с той девушкой, с Викой. Она милая, но… Она не ты.
Марина промолчала. Ей нечего было сказать.
