— Я всё слышала, Валентина Петровна. Каждое ваше слово про то, что я недостойна вашего сына.
Эти слова Марины прозвучали за праздничным столом как гром среди ясного неба. Свекровь замерла с бокалом шампанского в руке, а Игорь поперхнулся салатом оливье. Гости — родственники и друзья семьи — притихли, чувствуя напряжение. Празднование пятилетия свадьбы только что превратилось в поле боя.
Но чтобы понять, как всё дошло до этого момента, нужно вернуться на три месяца назад.
Марина сидела в нотариальной конторе, держа в руках документы о наследстве. Её бабушка оставила ей квартиру в центре города — трёхкомнатную, в сталинском доме с высокими потолками. Настоящее сокровище в наши дни. Марина не рассказала об этом ни мужу, ни свекрови. Хотела сделать сюрприз — отремонтировать квартиру и переехать туда всей семьёй, наконец-то избавившись от необходимости снимать жильё.
Валентина Петровна жила в соседнем подъезде от их съёмной квартиры. Это было и удобно, и мучительно одновременно. Свекровь появлялась у них почти каждый день — то борщ принесёт, то бельё заберёт постирать, то просто «чайку попить зашла». Игорь не видел в этом проблемы. «Мама просто заботится о нас», — говорил он, когда Марина пыталась намекнуть, что такая забота становится удушающей.
В тот день, когда всё началось, Марина вернулась домой раньше обычного. У неё разболелась голова, и начальник отпустил её с работы. Она тихо открыла дверь своим ключом и услышала голоса на кухне. Валентина Петровна и её подруга Лидия Михайловна пили чай.
— Я же говорила Игорьку — не женись на ней, — голос свекрови был полон презрения. — Но куда там! Влюбился как мальчишка. А что толку? Пять лет прошло, а внуков нет. Да и что это за жена — готовить толком не умеет, в квартире вечный бардак.
— Может, они не хотят пока детей? — предположила Лидия Михайловна.
— Да она просто пустоцвет! — выплюнула Валентина Петровна. — Знаешь, я даже думаю… может, мне поговорить с Игорем? У моей племянницы дочка есть, Светочка. Такая хозяюшка! И красавица. Вот это была бы жена!
Марина стояла в прихожей, прижавшись к стене. Сердце колотилось так громко, что она боялась — услышат. Пустоцвет. Это слово обожгло её изнутри. Они с Игорем год безуспешно пытались завести ребёнка, проходили обследования. Врачи говорили, что всё в порядке, просто нужно время. А свекровь…
— И главное, — продолжала Валентина Петровна, — никакого приданого за ней не было. Ни квартиры, ни денег. Живут на съёмной, как цыгане. Я Игорю предлагала — давай я вам квартиру куплю. Но с одним условием — оформлю только на него. А он, дурачок, отказался. Говорит, Марина обидится.
— Ну правильно, какая жена это потерпит? — заметила подруга.
— Вот именно! Нормальная жена думала бы о муже, о семье. А эта только о своей гордости. Я уже который месяц Игоря обрабатываю. Говорю ему — посмотри, какая она на самом деле. Эгоистка. Карьеристка. Дом для неё на последнем месте.
Марина беззвучно отступила к входной двери, тихо открыла её и снова закрыла, но уже с шумом.
— Я дома! — крикнула она, стараясь, чтобы голос звучал обычно.
На кухне воцарилась тишина. Через несколько секунд оттуда вышла Валентина Петровна с лучезарной улыбкой.
— Маринушка! А мы тут с Лидочкой чаёк пьём. Как ты рано сегодня! Всё хорошо?
— Голова разболелась, отпустили пораньше, — ответила Марина, заставляя себя улыбнуться в ответ.
— Ой, бедняжка! Сейчас я тебе таблеточку дам, у меня хорошие есть!
