Валентина задумалась. Лена была права – пора ставить границы. Но как? Олег так защищает сестру, что любой разговор превращается в спор. А Катя… Катя, кажется, вообще не понимает, что делает.
Вечером она вернулась домой с твёрдым намерением всё обсудить. Олег был на кухне, готовил ужин – редкость для него. Запах жареной курицы и лука заполнил квартиру, и на секунду Валентина почувствовала тепло. Но потом вспомнила сообщение Кати и настроилась на серьёзный разговор.
– Олег, – начала она, садясь за стол, – я получила сообщение от Кати. Она говорит, что ты согласился дать ей ещё сто тысяч.
Он замер, держа сковородку.
– Она что? – переспросил он, и в его голосе было искреннее удивление. – Я ничего такого не говорил!
– Тогда почему она так написала? – Валентина скрестила руки. – Олег, это уже перебор.
Он поставил сковородку, выключил плиту и сел напротив.
– Валя, клянусь, я только сказал ей, что мы подумаем, как помочь. Я не обещал никаких денег!
– Тогда почему она пишет мне, как будто всё решено? – Валентина чувствовала, как голос дрожит. – И почему ты вообще с ней это обсуждаешь, не посоветовавшись со мной?
Олег открыл рот, но тут раздался звонок в дверь. Валентина нахмурилась – они никого не ждали. Олег пошёл открывать, и через минуту в кухню влетела Катя – в ярком красном пальто, с широкой улыбкой, будто только что с подиума.
– Привет, ребята! – воскликнула она, бросая сумку на стул. – Валя, я так рада, что ты согласилась помочь!
Валентина посмотрела на неё, потом на Олега. Внутри всё кипело. Это был тот самый момент, когда она поняла: дальше так продолжаться не может.
– Катя, – сказала она, вставая, – мы не согласны. Ни на сто тысяч, ни на триста.
Катя замерла, улыбка сползла с её лица.
– Но… Олег же сказал…
– Олег ничего не сказал, – отрезала Валентина. – И знаешь что? Пора тебе самой разбираться со своими долгами.
Олег смотрел на жену, и в его глазах было что-то новое – смесь удивления и уважения. Катя открыла рот, собираясь возразить, но Валентина подняла руку:
– Я ещё не закончила. Мы с Олегом готовы помочь один раз. Один. Но при условии, что ты начнёшь жить по средствам. Никаких кредиток, никаких поездок, пока не закроешь долги. И если ты опять влезешь в яму – не приходи к нам.
Тишина повисла в кухне, как густой туман. Катя смотрела на Валентину, будто видела её впервые. Олег молчал, но его рука нашла руку жены под столом и крепко сжала.
– Валя… – начала Катя, но голос её дрогнул. – Я… я не думала, что так получится.
– Пора думать, – тихо сказала Валентина. – Мы не банк, Катя. Мы – семья. И у нас свои планы, свои мечты.
Катя кивнула, опустив глаза. Впервые за всё время она выглядела не уверенной в себе звездой, а растерянной девушкой, которая, кажется, начала понимать, что натворила.
– Я поговорю с банком, – сказала она наконец. – Попробую реструктуризацию. И… спасибо, что готовы помочь. Один раз.
Олег посмотрел на Валентину, и в его взгляде было что-то тёплое, почти забытое.
– Валя, ты права, – сказал он тихо. – Я должен был сразу поставить границы. Прости.
Катя ушла, пообещав разобраться с банком, но в воздухе осталось напряжение. Что-то подсказывало ей, что сестра мужа не так легко сдастся.
Валентина сидела в своей маленькой гостиной, за окном моросил дождь, стуча по подоконнику, как нетерпеливый гость. Она согласилась помочь Кате – один раз, как и обещала. Сто тысяч перевели на её кредитку, чтобы банк перестал слать угрожающие письма. Катя клялась, что уже договорилась о реструктуризации долга и даже нашла подработку – оформляла соцсети для какого-то местного салона красоты. Но Валентина всё равно чувствовала себя так, будто её обокрали. Не Катя, нет. Олег.
Он сидел напротив, листая новости на телефоне. Запах свежесваренного кофе, который он принёс ей как знак примирения, витал в воздухе, но не мог заглушить её внутреннее напряжение. После того разговора, когда она поставила ультиматум, Олег обещал быть на её стороне. Но каждый раз, когда Катя звонила, он становился другим – мягким, податливым, как в детстве, когда тащил сестру за руку через двор, защищая от мальчишек.
– Олег, – Валентина закрыла ноутбук, – нам надо поговорить.
Он поднял глаза, и в них мелькнула тревога.
– Опять про Катю? – спросил он, отложив телефон. – Валя, она же обещала, что разберётся.
– Обещала, – кивнула Валентина, но голос её был холодным, как дождь за окном. – А ты знаешь, что она вчера выложила в Инстаграм?
– Фото из нового ресторана, – она открыла телефон, показала экран. На снимке Катя, в ярком платье, с бокалом вина, улыбалась на фоне модного интерьера. Подпись: «Жизнь продолжается! #вдохновение». – Это после того, как мы перевели ей сто тысяч.
Олег замялся, потирая шею.
– Ну… может, её угостили? – неуверенно сказал он. – Она же работает, Валя.
– Работает? – Валентина вскочила, не в силах сидеть. – Олег, она тратит деньги, которых у неё нет! А мы за это платим!
Тишина в комнате стала тяжёлой, как мокрый ноябрьский воздух. Олег смотрел в пол, и Валентина видела, как он борется с собой – с желанием защитить сестру и с пониманием, что жена права.
– Я поговорю с ней, – наконец сказал он. – Обещаю.
– Ты уже говорил, – отрезала Валентина. – И что? Она продолжает жить, как будто ничего не случилось. А мы отложили ремонт. Отпуск. Наши планы, Олег!
Он встал, подошёл к ней, хотел обнять, но она отступила.
– Валя, – его голос дрогнул, – я знаю, что виноват. Но дай мне шанс всё исправить.
– Исправить? – она посмотрела ему в глаза. – Как? Ты опять дашь ей денег, когда она придёт с новой проблемой?
Олег открыл рот, но ответить не успел – в дверь позвонили. Валентина нахмурилась. Они никого не ждали. Олег пошёл открывать, и через секунду в гостиную влетела Катя – в том самом красном пальто, с мокрыми от дождя волосами и широкой улыбкой.
– Ребята, вы не поверите! – воскликнула она, стряхивая капли с зонта. – Я нашла новую работу! Настоящую, в офисе!
Валентина скрестила руки, глядя на неё. Катя выглядела, как всегда, беззаботно – будто не было ни долгов, ни их с Олегом споров.
– Поздравляю, – сухо сказала Валентина. – И что за работа?
– Ой, маркетинг в одной крутой компании, – Катя плюхнулась на диван, даже не сняв пальто. – Буду вести их соцсети, придумывать кампании. Зарплата – огонь!
