— Ну и что это за цирк? — голос Матвея звучал так, будто его вытащили из глубокого сна. Он стоял у дверей нотариальной конторы, помятый, злой, но с привычно опущенными плечами. — Ты решила всё провернуть за моей спиной?
Лилия вздохнула, поправила папку с документами в руках. — За твоей спиной ничего провернуть нельзя. Ты вечно лежишь лицом в подушку.
— Очень смешно, — буркнул он, глядя куда-то в сторону.
Рядом с ним, как часовой у ворот, стояла Валентина Петровна. Лицо суровое, губы в нитку, подбородок вздёрнут. — Лиля, ты хоть понимаешь, что делаешь? — её голос дрожал, но не от страха, а от ярости. — Ты уничтожаешь нашу семью.
— Нашу? — Лилия шагнула ближе. — Нет, Валентина Петровна. Вы уничтожили её давно, когда решили, что ваш сын — это кукла, а я — обслуживающий персонал.
— Не смей! — свекровь замахала руками, будто отгоняла муху. — Ты вообще здесь никто.
— А нотариус, — спокойно заметила Лилия, — только что сказал, что я — наследница. Так что «никто» сегодня выглядит очень убедительно.
Дверь конторы открылась, и вышел мужчина в очках, лет пятидесяти, с аккуратным портфелем. Нотариус. Он улыбнулся Лилии, словно подтверждая её слова. — Все документы в порядке. Дача полностью переходит в собственность Лилии Андреевны. Поздравляю.
— Это ошибка! — взвизгнула Валентина Петровна. — Нельзя так! Это наше!
— Простите, но наследство — личная собственность, — сухо ответил нотариус и, слегка поклонившись, ушёл.
Лилия перевела дыхание. Это была маленькая, но первая победа.
Матвей смотрел на неё так, будто она предала его на поле брани. — Ты могла хотя бы поговорить со мной.
— А толку? — она усмехнулась. — Чтобы ты снова позвал маму решать?
Он замолчал, и Лилия впервые за долгое время увидела в его глазах не злость, а растерянность. Но её это уже не трогало.
Через неделю в квартире появилась новая фигура — риелтор. Молодая, деловая женщина по имени Алина. Высокие каблуки, строгий костюм, взгляд такой, что свекровь сразу почувствовала конкуренцию.
— Дача у вас отличная, — сказала Алина, разложив на столе фотографии. — Место перспективное. За четыре миллиона продадим быстро.
— Четыре миллиона? — Лилия почувствовала, как у неё кружится голова. Эта сумма звучала как свобода, как дверь наружу.
— Какая ещё продажа? — резко оборвала Валентина Петровна. — Никто ничего продавать не будет!
Алина подняла брови. — Простите, но собственница — Лилия Андреевна. Решение за ней.
— Девушка, вы молоды, глупы, ничего не понимаете, — свекровь нахмурилась. — У нас семья, а она хочет разрушить всё.
— Семья? — Алина усмехнулась. — У меня тоже есть семья. Но я не живу у сына и не диктую ему, где ему спать и с кем жить.
