— Да чтоб тебя, Танюха! Это что за балаган тут устроен?! — Тётя Валя, вы чего орёте-то? — растерялась Татьяна, стоя босиком на линолеуме, с полотенцем на плече. — Мы тут порядок наводим. А вы чего так взвились? — Какой порядок, милочка? Это я в своей квартире порядок навожу, понимаешь? С вещами своими убирайтесь отсюда! Сейчас же!
Женщина говорила негромко, но с таким напором, что даже люстра чуть задребезжала. Валентина Петровна, вдова лет шестидесяти, только утром вернулась из своего дачного дома под Рыбинском. Осень стояла хмурая, промозглая — октябрь на исходе. В электричке дуло со всех щелей, в пакете — три банки солёных огурцов, связка сушёных грибов, и старенький телефон, на котором села батарейка. Она думала, приедет — помоет пол, включит чайник, усядется в любимое кресло, а вместо этого застала в квартире совершенно чужую жизнь.
В прихожей пахло чужими духами, на стене висело новое зеркало с блёстками по краю, а в комнате — телевизор, не её, и громко орёт какая-то передача, где кто-то кричит: «Ты не мужчина!» На кухне — кружки с надписями «Муж и жена — одна сатана» и сковорода, в которой шкворчали котлеты.
— Тётя Валя, вы же сами разрешили! — растерянно произнесла Татьяна, закидывая полотенце на плечо. — Ну вы в тот раз сказали: «Мне одной там делать нечего, живите пока». Мы с Серёжей подумали, что вы и имели в виду — поживите, мол. — Разрешила?! Когда это я тебе такое говорила, а? У тебя фантазия, девка, богатая! — Валентина Петровна сняла платок, откинула седеющие волосы и посмотрела так, что Татьяна поняла — шутки кончились.
Из комнаты вышел Сергей — крепкий, небритый, в спортивных штанах, с отвёрткой в руках. — Добрый день, Валентина Петровна. Только давайте без нервов, ладно? Мы тут ненадолго. Просто Танин брат сдаёт свою комнату, а нам деваться некуда. Вы ж всё равно в деревне живёте.
— Ах, ненадолго! Так вот что, — голос её сорвался, но глаза оставались холодными, — я в деревню езжу, а живу я тут. И ключи я вам не давала. Откуда они у вас, объясните!
Татьяна молчала, кусая губу. — Мама дала, — тихо сказала она. — Она же сестра твоего покойного. У неё дубликаты ключей были. — Вот оно как… — Валентина опёрлась о спинку стула. — Значит, Клавдия дала, да? Значит, опять без спросу.
Она знала эту Клавдию сорок лет. Та всегда лезла, куда не звали — «по-семейному», «из лучших побуждений». А теперь, выходит, ещё и квартирами распоряжается.
— Ну всё, — сказала Валентина, — собирайте своё барахло. Сегодня же, сейчас. Пока я полицию не вызвала. — Да вы чего, тётя Валя! — Сергей засмеялся, но смех вышел нервный. — Вы сами подумайте, ну куда нам сейчас идти? Осень на дворе, съёмные цены какие, вы хоть в интернете гляньте. Мы вам за коммуналку заплатим, честно.
