— Мне ваши копейки не нужны! Мне нужно, чтобы вы вон отсюда убрались. Живо!
И тут Татьяна вдруг вспыхнула: — Да вы неблагодарная! Да если бы не мама, вы бы с ума там в своей деревне со скуки сошли! Мы, между прочим, тут ремонт сделали! Всё обновили, чтобы вам приятно было возвращаться! А вы — полиция, полиция! Да вам спасибо сказать надо!
— Спасибо?! — Валентина даже рассмеялась. — Да вы обои мои выбросили! А тюль куда дели? Он ведь ещё от мужа остался. — Да старьё это было, тётя Валя! — взвилась Татьяна. — Пыль, духота! Мы хотели, как лучше. Мы думали, вам понравится!
Сергей молча стоял у окна, нервно стуча отвёрткой по подоконнику. — А может, вы просто боитесь, что теперь квартиру придётся делить? — сказал он тихо, но с нажимом. — Алексей, царство ему небесное, обещал Татьяне долю. Все знали. А вы, как только он умер, сразу всё себе прибрали. Не по-человечески это.
— Послушай, умник, — Валентина резко выпрямилась. — Квартира была оформлена на меня. И если кто-то кому-то что-то «обещал» на кухне под рюмку — это не документ. Всё. Конец разговору.
Татьяна покраснела. Ей стало неловко, но гордость не позволила отступить. — Ну и ладно, — сказала она. — Мы всё равно уйдём. Но вы потом не жалейте, когда одна тут останетесь. Никому вы не нужны. Ни мне, ни маме, никому!
Эти слова больно ударили Валентину. Не потому что она боялась одиночества — она давно с ним жила. А потому, что сказала это девчонка, которую она с детства знала, которой когда-то шапку вязала, яблоки носила, когда та болела.
Она повернулась, пошла в комнату и тихо сказала: — Убирайтесь. Пока я добрая.
К вечеру приехали участковый и соседи — Вера с мужем Фёдором. Вера — баба бойкая, слова не стеснялась: — Ну и дела! Валюша, да ты что, опять эти родственнички тебе нервы мотают? Я ж тебе говорила, не давай никому ключи, даже Клавдии! Она ж только улыбается, а сама вон чего удумала.
— А что я могла, Вера? Тогда муж только умер… Я как в тумане ходила. Она сама всё взяла — «пусть будут у меня, вдруг потеряешь».
— Ага, потеряешь! — фыркнула Вера. — Потеряла теперь покой.
Сергей и Татьяна сидели на диване, как школьники у директора. Сергей пробовал шутить, но шутки не шли. — Мы ж не враги вам, Валентина Петровна. Мы свои, родня. Неужели нельзя по-хорошему договориться? — Родня не ломится в дом без спросу, — сухо ответила она. — И не клеит обои на чужих стенах.
Участковый записывал что-то в блокнот, хмурился: — Ну что я могу сказать. Право собственности за Валентиной Петровной. Так что, ребята, собирайте вещи и идите по-хорошему.
