— Я не могу выбирать между тобой и своей семьёй!
— Но я ТВОЯ семья теперь! — голос Алины сорвался на шёпот. — Или для тебя это не так?
Максим ничего не ответил. Он просто лёг, повернувшись к стене. Алина сидела рядом, глядя на его спину, и вдруг осознала страшную вещь: в этом доме она была совершенно одна.
Из-за двери донёсся шёпот:
— Видишь, как она на тебя кричит? — это был голос Галины Петровны. — Она тебя под каблук загоняет. Ты же мужчина!
Алина крепко сжала кулаки. В этот момент она поняла — если хочет сохранить себя и свой дом, действовать придётся одной. Без мужа. Возможно, даже против мужа.
Алина проснулась раньше всех. В квартире царила непривычная тишина — даже часы в гостиной тикали как-то громче обычного. Она осторожно прошла на кухню, стараясь не разбудить домочадцев.
На пороге кухни она замерла. Её любимая кружка — подарок лучшей подруги — лежала на полу, разбитая вдребезги. Рядом валялась кукла маленькой племянницы.
Алина медленно подняла осколки, чувствуя, как внутри закипает ярость. В этот момент за спиной раздался шаркающий звук.
— Ой, извини, это, наверное, Катенька разбила, — беззаботно проговорила Ольга, заходя на кухню в засаленном халате. — Она у нас такая непоседа.
— Эта кружка была мне дорога, — сквозь зубы произнесла Алина.
— Ну что ты как ребёнок! — фыркнула Ольга, доставая из холодильника йогурт. — Купишь себе новую.
Алина разжала ладонь, и последние осколки упали в мусорное ведро со звоном.
— Ты знаешь, где мой шёлковый халат? — спросила она неожиданно спокойным тоном.
— А, этот сиреневый? — Ольга облизнула ложку. — Я его одела вчера. Он же тебе великоват, всё равно висел без дела.
В глазах Алины потемнело. Этот халат она купила в Париже, хранила для особых случаев…
— И что, ты вообще спрашивать не собиралась?
— Ой, да ладно тебе! — Ольга махнула рукой. — Ты же замужем, теперь всё общее. Разве нет, Максим?
Алина обернулась. Муж стоял в дверях, бледный, с тёмными кругами под глазами.
— Давайте без скандалов, — пробормотал он. — Ольга, верни халат. Алина, успокойся.
— Я ДОЛЖНА УСПОКОИТЬСЯ? — её голос сорвался на крик. — Они ломают мои вещи, носят мою одежду, ведут себя как хозяева в МОЁМ доме!
Галина Петровна появилась в дверях как по расписанию.
— Опять истерика? — покачала головой свекровь. — Максим, я же говорила — нервная. Таким нельзя детей рожать.
Алина увидела, как муж сжал кулаки, но… промолчал. Снова промолчал.
— Всё понятно, — тихо сказала Алина. — Абсолютно всё.
Она повернулась и пошла в спальню. Через минуту вернулась с папкой в руках.
— Это документы на квартиру, — она положила папку на стол. — Куплена ДО свадьбы. За МОИ деньги. Это МОЯ собственность.
В квартире повисла гробовая тишина. Даже дети притихли за стеной.
— Я даю вам три дня, — голос Алины звучал металлически. — Чтобы собрать вещи и съехать. ВСЕМ.
Галина Петровна побледнела, затем её лицо исказила гримаса ярости.
— Ты… ты не имеешь права! Мы семья! Максим, скажи же что-нибудь!
Максим стоял, опустив голову. Когда он наконец заговорил, его голос дрожал:
— Мама… может, действительно… временно…
— ПРЕДАТЕЛЬ! — взревела свекровь. — Она тебя совсем под каблук загнала! Мы не уйдём! У нас права есть!
Алина холодно улыбнулась.
— Проверим. Через три дня я меняю замки.
Она повернулась и вышла на улицу, хлопнув дверью. Ей нужно было подышать воздухом. Подумать. И… подготовиться к войне.
Алина провела весь день у подруги. Возвращаться домой ей не хотелось — там сейчас наверняка кипели нешуточные страсти. Она сидела на кухне у Марины, сжимая в руках чашку с уже остывшим чаем.
— Ну и ну… — подруга выпустила клуб дыма от электронной сигареты. — Ты реально их выгоняешь?
— А что мне ещё делать? — Алина провела рукой по лицу. — Они сожрут меня заживо, если я сейчас не дам отпор.
— А Макс? Он вообще на чьей стороне?
— На стороне мамочки, разумеется. — Алина горько усмехнулась. — Сегодня я это окончательно поняла.
Телефон в её сумке завибрировал. Сообщение от Максима: «Где ты? Нам нужно поговорить.»
— Не отвечай, — Марина положила руку на её плечо. — Пусть поволнуется.
Но Алина уже открывала следующее сообщение: «Мама говорит, что у неё началось давление. Вернись, пожалуйста.»
— О, классика! — фыркнула подруга, заглядывая в телефон. — Как только аргументы заканчиваются — сразу гипертонический криз.
Алина отложила телефон и посмотрела в окно. Начинало темнеть. Возвращаться всё равно придётся — документы, вещи, наконец, её собственная квартира…
Когда она открыла дверь своего дома, в прихожей царила непривычная тишина. Из гостиной доносился приглушённый голос Галины Петровны:
— …нужно срочно что-то делать. Она же реально нас выгонит!
— Мам, успокойся, — ответил Максим. — Я с ней поговорю.
— Говори уже два месяца! А толку? — вступила Ольга. — Нужно действовать хитрее. Макс, ты же прописан здесь?
