Из детской донёсся смех. Алина глубоко вдохнула и поднялась. Она должна была держаться ради них. Даже если это означало войну.
Тишина в квартире после ухода Кати казалась звенящей. Алина стояла у окна, наблюдая, как её свояченица на высоких каблуках резко шагает по двору, что-то яростно говоря в телефон. Она не сомневалась — сейчас созвонится вся родня Дениса.
Телефон в кармане завибрировал. Сообщение от мужа:
«Ты совсем с катушек съехала? Катя в шоке. Мать рыдает. Я сейчас приду.»
Алина медленно выдохнула. Она подошла к детской, приоткрыла дверь. Артём и Лиза сидели на ковре, увлечённо собирая пазл. Дети чувствовали напряжение, но старались вести себя тихо.
— Мам, мы поссорились с тётей Катей? — спросил Артём, не отрывая глаз от картинки.
Алина присела рядом, поправляя дочке хвостик:
— Взрослые иногда не соглашаются друг с другом. Это нормально.
— А папа будет на нас злиться? — прошептала Лиза, прижимая к себе плюшевого зайца.
Сердце Алины сжалось. Она крепко обняла детей:
— Папа любит вас больше всего на свете. Никогда не забывайте это.
Звонок в дверь раздался через двадцать минут. Алина открыла — на пороге стоял Денис с лицом, как после бессонной ночи. За его спиной маячила фигура отца — Николая Петровича, который обычно держался в стороне от семейных разборок.
— Заходите, — сухо сказала Алина, отступая.
Денис прошёл в гостиную, скинул куртку на диван. Его отец остался стоять у прихожей, переминаясь с ноги на ногу.
— Пап, ты зачем притащил отца? — спросила Алина, чувствуя, как нарастает гнев.
— Чтобы он увидел, во что ты превратила нашу семью! — Денис ударил кулаком по столу. Дети в детской притихли. — Ты мою мать чуть ли не воровкой назвала! Сестре хамишь! Ты вообще понимаешь, что делаешь?
Алина скрестила руки на груди:
— Я понимаю, что защищаю свой дом и своих детей. А ты? Ты понимаешь, что твоя мать обворовывает собственных внуков?
Николай Петрович неожиданно кашлянул:
— Может, без крайностей? Людмила, конечно, женщина увлекающаяся, но…
— Папа, — Алина повернулась к свёкру, — помнишь, как на прошлый Новый год она забрала подаренные тобой детям конфеты? Сказала, что «им и так много сладкого»?
Старик опустил глаза. Денис нервно прошёлся по комнате:
— Хватит! Я принял решение. Мама будет приходить, когда захочет. И брать то, что ей нужно. Если тебе не нравится — есть дверь.
Тишина повисла тяжёлым покрывалом. Алина почувствовала, как что-то внутри неё ломается. Она медленно подошла к полке, взяла рамку с их свадебным фото.
— Ты прав, — сказала она неожиданно спокойно. — Дверь есть. Я ухожу.
— Я заберу детей и уеду к родителям. На неделю. А ты подумаешь, что для тебя важнее — твоя мамина колбаса или твоя семья.
Николай Петрович вдруг резко подошёл к сыну:
— Денис, одумайся! Ты что, ради маминых прихотей семью готов потерять?
Денис растерянно смотрел то на отца, то на жену. Алина уже мысленно собирала чемоданы. Она знала — это последний шанс достучаться до мужа. Если сейчас он не сделает выбор — значит, выбор будет за ней.
— Я… — Денис начал и замолчал. Его телефон зазвол. На экране — «Мама».
Все замерли, глядя на мигающий экран. В этот момент Алина поняла — сейчас всё решится.
Телефон Дениса продолжал назойливо звенеть, заполняя тягостное молчание в комнате. Алина не сводила глаз с мужа, наблюдая, как его пальцы судорожно сжимают аппарат. Николай Петрович тяжело вздохнул и отошёл к окну, демонстративно показывая, что не вмешивается.
— Ну возьми уже, — тихо сказала Алина. — Мама ждёт.
Денис швырнул телефон на диван, где тот продолжал вибрировать, пока не замолчал.
— Хватит, — он провёл рукой по лицу. — Просто… хватит всего этого.
Алина не шевелилась, ожидая продолжения. В детской приоткрылась дверь — любопытный Артём выглядывал в щель. Она жестом показала ему оставаться в комнате.
— Я не хочу, чтобы ты уходила, — наконец выдавил из себя Денис. — Но и мать… она же…
— Она взрослый человек, — неожиданно вступил Николай Петрович. — И если ей не хватает пенсии, пусть ко мне обращается, а не к детям.
Денис удивлённо посмотрел на отца:
— Ты что, против мамы?
— Я за справедливость, — старик подошёл к Алине. — Ты права, невестка. Людмила перешла все границы. Но и ты, — он повернулся к сыну, — должен наконец повзрослеть и защитить свою семью.
Телефон Дениса зазвонил снова. На этот раз он взял трубку, но не поднёс к уху, а включил громкую связь.
— Дениска, ты где?! — раздался визгливый голос Людмилы Петровны. — Эта твоя стерва Кате ещё и дверью хлопнула! Я вызываю всех родных, мы сегодня же соберёмся и…
— Мама, хватит, — тихо, но твёрдо сказал Денис.
В трубке воцарилась тишина.
— Что… что ты сказал? — голос свекрови дрогнул.
— Я сказал — хватит. Больше ты не придёшь к нам и ничего не будешь брать без спроса. Иначе… — он посмотрел на Алину, — иначе мы с тобой не будем общаться вообще.
Алина не верила своим ушам. Николай Петрович одобрительно кивнул. Из детской выбежала Лиза и обняла отца за ноги.
— Папа, ты больше не будешь грустный? — спросила она.
Денис поднял дочь на руки, всё ещё держа телефон перед собой.
— Мама, ты слышишь? Твои внуки тебя любят. Но если ты не прекратишь, они вырастут, даже не зная тебя. Выбор за тобой.
В трубке раздались всхлипы, затем громкий стук — Людмила Петровна бросила телефон. Звонок оборвался.
Алина подошла к мужу, осторожно взяла его за руку. Он дрожал, как после тяжёлой схватки.
— Спасибо, — прошептала она.
— Прости, что так долго… — его голос сорвался.
Николай Петрович тактично направился к выходу:
— Я, пожалуй, пойду. Думаю, вам есть о чём поговорить.
Когда дверь закрылась, Денис опустился на диван, всё ещё держа Лизу. Артём выскользнул из детской и прижался к матери.
