Алина с трудом повернула ключ в замке – после десятичасового рабочего дня руки дрожали от усталости. Она мечтала только о горячем душе и тишине. Но едва переступила порог, как обомлела. В прихожей стояли два огромных чемодана, а из кухни доносился громкий смех. — Дима? – растерянно позвала она, скидывая туфли.
Из гостиной вышел муж, с натянутой улыбкой.
— Привет, дорогая. Мама приехала.
За его спиной появилась Людмила Петровна – высокая, подтянутая женщина с холодными глазами.
— Ну наконец-то! А мы уж заждались.
Алина застыла на месте.
— При… Привет. А мы разве обсуждали её приезд?
— Ну, ты же знаешь, у мамы ремонт, – Дмитрий потёр затылок. – Она поживёт у нас пару месяцев.
— Месяцев? – голос Алины дрогнул.
Свекровь прошла мимо, нарочито разглядывая квартиру.
— У тебя тут пыль, дочка. Надо бы прибраться.
Алина сжала кулаки. Они с мужем купили эту квартиру три года назад, и Людмила Петровна ни разу не была у них в гостях. А теперь – просто взяла и приехала?
— Дима, можно на минуту? – она схватила мужа за рукав и потянула в спальню.
Дверь закрылась, и она прошипела:
— Ты хоть понимаешь, что мы даже не обсуждали это?!
— Ну… маме негде жить, – он пожал плечами.
— А мне? Мне нужно было хотя бы предупредить!
— Ты что, против моей матери? – его голос резко стал холодным.
Алина отшатнулась. Такого тона она ещё не слышала.
— Но ничего. Она здесь – и точка.
За дверью раздался покашливание.
— Дим, а где у вас соль? – голос свекрови звучал сладко.
— Сейчас, мам! – муж тут же выскользнул из комнаты.
Алина осталась одна, с комом в горле.
«Она уже командует. И он её слушается. Что дальше?»
Через час, за ужином, Людмила Петровна разложила салат по тарелкам и сказала:
— Вот у меня Димка всегда всё съедал. А ты, Алина, видно, не умеешь готовить.
— Мама… – Дмитрий закатил глаза, но не стал спорить.
Алина медленно положила вилку.
— Я работаю с утра до вечера. Если вам не нравится еда – можете приготовить сами.
Наступила мёртвая тишина.
— Ой, какая гордая. Ну ладно, я потом научу тебя, как надо.
Алина встала из-за стола и ушла в комнату.
За её спиной раздался шёпот:
— Всё, как я и говорила. Совсем тебя не уважает.
Дверь в спальню захлопнулась.
«Так, стоп. Это моя квартира. Моя жизнь. И они уже решили, что тут всё по их правилам?»
Но самое страшное было впереди…
Алина ворочалась под одеялом, прислушиваясь к скрипу кровати в гостевой комнате. Часы показывали три ночи, а сон так и не шёл.
Рядом Дмитрий мирно похрапывал, свернувшись калачиком. Он всегда засыпал за две минуты – хоть под артиллерийский обстрел.
Из коридора донёсся шорох, затем лёгкий стук.
«Неужели она не спит?»
Алина осторожно приподнялась и выглянула в приоткрытую дверь. В тусклом свете ночника она увидела силуэт Людмилы Петровны, которая… перекладывала вещи на кухонных полках?
— Что вы делаете? — Алина не выдержала и вышла в коридор босиком.
Свекровь даже не обернулась, продолжая расставлять банки с крупами по-своему.
— А, ты не спишь? Отлично. Я тут прибралась немного на кухне. У вас же полный бардак, дочка.
— Лучшее время — никто не мешает.
Алина почувствовала, как по спине побежали мурашки. Она подошла ближе и ахнула — её любимая керамическая кружка, подарок от бабушки, стояла на самом краю стола, где любое неловкое движение…
— Вы что, специально?! — она схватила кружку, ощущая дрожь в пальцах.
Людмила Петровна наконец повернулась, скрестив руки на груди.
— Ой, какая нервная. Упала бы — купила бы новую.
Дверь в спальню распахнулась, и на пороге появился Дмитрий, сонно щурясь.
— Твоя мать переставляет всё на кухне в три ночи!
— Мам, правда? — он зевнул, почесав живот.
— Да просто не могла уснуть, решила помочь вам с уборкой. А ваша жена как угорелая носится.
Дмитрий вздохнул и потянул Алину за руку.
— Да ладно, утром разберёмся. Иди спать.
— Ты серьёзно?! — Алина вырвала руку. — Она трогает мои вещи без спроса, а ты…
— Алина, — голос мужа внезапно стал твёрдым. — Хватит истерик. Мама просто хотела помочь.
Людмила Петровна сладко потянулась.
— Всё, я пойду спать. Спокойной ночи, детки.
Когда они остались одни, Алина прошептала сквозь слёзы:
— Ты видел? Она специально поставила бабушкину кружку…
— Прекрати выдумывать! — Дмитрий резко развернулся и ушёл в спальню.
Утром Алина проснулась от запаха жареного лука. На кухне Людмила Петровна, уже одетая и с макияжем, бодро помешивала яичницу.
— Ах, проснулась наша соня! Я тут завтрак приготовила. Димка уже на работу ушёл — сказал, что ты сама разберёшься с графиком.
Алина молча открыла холодильник — её йогурт и фрукты, заготовленные с вечера, исчезли.
— А, это? — свекровь махнула рукой. — Я сделала фруктовый салат. А йогурт — вон, в соусе для блинов.
Алина резко закрыла дверцу холодильника.
— Вы не могли спросить?!
— Ой, да что ты как с цепи сорвалась! Семья же, всё общее.
— Нет, не общее! — Алина схватила сумку. — Это мой дом. Мои вещи. И моя еда.
Людмила Петровна притворно вздохнула и достала телефон.
— Димочка, доброе утро. Да-да, всё хорошо… Ну, просто твоя жена опять завелась из-за какой-то ерунды…
Алина выбежала из квартиры, хлопнув дверью. В лифте она заметила, что дрожат руки.
«Она методично проверяет границы. И мой муж её покрывает. Что дальше — начнёт переставлять мебель?»
Как оказалось, она даже не подозревала, насколько близко к истине…
Алина вернулась с работы раньше обычного — сегодня ей удалось закончить проект до дедлайна. Она мечтала принять ванну и наконец-то отдохнуть в тишине. Но едва открыв дверь, застыла на пороге.
В прихожей стояли три больших коробки с её вещами: книги, косметика, даже любимая коллекция ароматических свечей.
— Что это? — голос её дрогнул.
Из гостиной вышла Людмила Петровна в переднике, с довольной улыбкой.
— А, ты уже здесь! Я как раз делаю перестановку. Твои вещи временно переехали на балкон — освобождаю место для моих сервизов.
Алина резко бросила сумку на пол.
— Вы что, совсем рехнулись? Кто вам разрешил трогать мои вещи?
— Ой, не кипятись. Всё же временно. Я думала, ты не вернешься так рано, хотела успеть до твоего прихода.
Алина стремительно прошла в спальню — и ахнула. На её туалетном столике уже красовались флаконы свекрови, а любимый крем исчез.
— Где мои косметические средства? — сквозь зубы спросила она.
— В синей коробке на балконе. Ну право, столько баночек — тебе всё равно всё не нужно. А мои вещи должны быть под рукой — возраст, понимаешь ли.
Алина резко развернулась и направилась к балкону. Холодный октябрьский ветер гулял между коробками. Её дорогие крема, которые она хранила при определённой температуре, теперь замерзали на балконе.
Она вернулась в квартиру, трясясь от ярости.
— Немедленно верните всё на место! Вы не имеете права…
