Я медленно достала диктофон из кармана.
— Зато есть это. И скриншоты твоих переводов. И свидетельство Олиной «болезни».
— Ты… шантажируешь меня?
— Нет. Я защищаю своих детей. — я сделала шаг вперёд. — Завтра я подаю на развод. Если ты попробуешь выставить нас на улицу — все твои «схемы» окажутся у банка. И у твоего работодателя.
Он вдруг изменился в лице.
— Ты не понимаешь, во что лезешь…
Дверь детской приоткрылась — Даша испуганно выглядывала.
— Мам, пап… вы ссоритесь?
Андрей резко развернулся и вышел, хлопнув дверью. Через минуту пришло сообщение:
«Ты пожалеешь об этом.»
Утро после разговора началось с неприятного открытия. Папка с документами — моим паспортом, свидетельствами о рождении детей, бумагами на машину — исчезла из шкафа. На столе лежала записка:
«Будешь умницей — всё верну. Подумай о детях.»
Я трясущимися руками набрала номер Андрея. Он ответил не сразу.
— Где документы? — прошипела я, стараясь, чтобы из детской не услышали.
— Какие документы? — его голос звучал спокойно, почти насмешливо.
— Не притворяйся идиотом! Без них я даже в садик Дашу не смогу отвести!
— Ой, — он фальшиво ахнул. — Наверное, ты их где-то потеряла. Такая рассеянная стала…
Я прислонилась к стене, чтобы не упасть. В голове стучало: «Он не остановится. Совсем.»
— Андрей, — я сглотнула ком в горле. — Это же твои дети.
— Мои, — резко согласился он. — Поэтому они останутся со мной. У тебя даже документов нет — как ты докажешь, что ты их мать?
Холодный пот стекал по спине. Он повесил трубку.
В тот же день я поехала в МФЦ восстанавливать документы. Очередь, бюрократия, унизительные вопросы — «А почему у вас ничего нет?». Когда я вышла на улицу с временными справками, пошел дождь.
Моя машина стояла там, где я её оставила. Но когда я вставила ключ в замок зажигания, двигатель не завелся. Под капотом кто-то перерезал провода.
На лобовом стекле была прилеплена ещё одна записка:
«Не торопись. Это только начало.»
Я вызвала эвакуатор. Пока ждала, проверила банковский счёт — половина денег исчезла. Перевод на какой-то «автосервис».
Дома меня ждал новый «сюрприз». В компьютере слетели все пароли. Фотографии за последний год — удалены. Даже резервные копии в облаке пропали.
Я сидела на кухне и смотрела, как дождь бьёт по окну, когда раздался звонок от детского сада:
— Алло, Катерина Андреевна? Ваш муж только что забрал Данилу. Говорит, у вас семейные обстоятельства.
Мир перевернулся. Я бросилась к двери, но тут же получила СМС:
— «Сын со мной. Хочешь его обратно — отказывайся от развода. И от квартиры.»
Я не стала звонить Андрею. Не стала умолять или угрожать. Вместо этого открыла ноутбук и нашла сохранённую переписку — ту самую, где он обсуждал с матерью кредит и «как выжить Катю из квартиры». Прикрепила к письму скриншоты переводов Оле, фото украденных вещей, записки с угрозами.
Адрес вбила быстро: отдел по делам несовершеннолетних, участковый, служба судебных приставов. В теме письма написала: «Похищение ребенка. Шантаж. Угрозы».
Потом набрала номер свекрови. Она ответила с той сладковатой интонацией, которую я ненавидела:
— Катенька, наконец-то одумалась?
— Людмила Петровна, — голос мой был спокоен, но внутри всё дрожало, — через двадцать минут к вам приедет полиция. Если до этого времени Данила не окажется у меня в квартире — ваш сын сядет за похищение ребёнка. А вы — за соучастие.
— Ты… ты что, угрожаешь?!
— Нет. Я предупреждаю. Письмо с доказательствами уже ушло.
Трубка резко захлопнулась.
Они привезли Даню через сорок минут. Мальчик был бледный, в мятой футболке, но целый и невредимый.
— Мам, — он бросился ко мне, — папа сказал, что мы едем к бабушке на пирожки… А потом не пускал домой…
Андрей стоял в дверях, лицо его было перекошено злобой:
— Ты рада? Разругалась с мужем, настроила ребёнка против отца…
Я молча протянула ему распечатку.
— Это копия заявления в полицию. Если ты или твои родственники подойдёте к детям ближе чем на сто метров — оно тут же полетит в прокуратуру.
— Проверим? — я достала телефон. — У меня уже набран номер участкового.
Он плюнул на пол и ушёл, хлопнув дверью так, что слетели чашки с полки.
Развод дался тяжело. Андрей пытался оспорить раздел имущества, но мои доказательства — скриншоты, записи разговоров, свидетельские показания — сделали своё дело. Квартиру продали, я забрала свою половину и переехала в другой район.
Дети сначала спрашивали про папу. Потом — реже. А через полгода Данила сам сказал:
— Мам, а можно мы больше не будем ездить к папе? Он всё время кричит…
Я обняла его и поняла — самое страшное позади.
Свекровь звонила один раз — через год. Голос её дрожал:
— Катя… Андрей… Он женился. На этой… Новой. Она квартиру мамы на себя переписала…
Я молча положила трубку.
Сегодня у меня новая жизнь. Новая работа. Новый мужчина — вдовец с дочкой, который знает цену семье.
А вчера я получила СМС от Андрея:
«Ты была права. Прости.»
