Она ещё минут десять говорила с подругой, обсуждая детали. После звонка в квартире воцарилась другая тишина — не давящая, а сосредоточенная. Надя подошла к шкафу, достала с верхней полки старую картонную коробку, где хранились старые фотографии и документы. Она знала, что где-то там лежит старая «рабочая» флешка Артёма, которую он забыл забрать. А на той флешке, она помнила, могли остаться интересные файлы.
Война только начиналась. Но теперь у неё было оружие. И союзник.
Прошла неделя. Неделя напряжённого, но уже не такого беспомощного ожидания. Надя, следуя совету Лены, собрала в отдельную папку все найденные доказательства: старые чеки из банкоматов возле казино, распечатки смс с туманными объяснениями пропажи денег. Флешка оказалась пустой, но сам процесс поиска придавал ей сил. Она чувствовала себя не жертвой, а полководцем, готовящимся к обороне.
В среду утром у них в офисе было планерка. Надя сидела в конференц-зале, стараясь сосредоточиться на графиках и отчётах, но краем глаза следила за дверью. Каждый скрип заставлял её внутренне сжиматься.
И вдруг за стеклянной стеной зала мелькнуло знакомое, ненавистное лицо. Людмила Петровна, без стука, решительно направилась к двери. Надя замерла. Администратор Маша попыталась её остановить, но свекровь грубо оттолкнула её и распахнула дверь.
Все десять человек, включая начальника отдела Андрея Петровича, обернулись на шум. В зале повисла недоуменная тишина.
— Надежда! — голос Людмилы Петровны звеняще прорезал тишину. — Наконец-то я тебя нашла, бессовестная тварь!
Андрей Петрович поднялся с места.
— Женщина, вы кто? У нас идёт совещание. Немедленно покиньте помещение.
— Я кто? — свекровь истерично рассмеялась, указывая на Надю дрожащим пальцем. — Я — мать того несчастного, которого эта стерва довела до ручки! Долги на него повесила и сбежала! А теперь прячется здесь, за вашими столами! Деньги семьи нашей пропила, а моего сына кредиты душат!
Надя сидела, не двигаясь. Она чувствовала, как по щекам пылает жар. На неё смотрели коллеги — кто с испугом, кто с любопытством. Шёпот пронесся по залу.
— Людмила Петровна, уйдите, — тихо, но чётко сказала Надя. Её голос не дрогнул, и это, казалось, ещё больше разозлило свекровь.
— А, так ты ещё и начальству нажаловалась? — она сделала шаг к столу. — Всех вокруг обманула? Она же мошенница! Бумажку разводную получила и сбежала, как крыса! А я теперь за долги её отвечай? Она вам какие сказки рассказывала? Что муж её бил? Пил? А сама по ночам по клубам шлялась!
Это была уже чистой воды клевета. Надя видела, как брови Андрея Петровича поползли вверх. Он подошёл ближе.
— Женщина, я вас в последний раз прошу уйти. Иначе я вызову охрану.
— Вызывай! Всем миром расскажу, какая у вас тут сотрудница работает! — Людмила Петровна упёрлась руками в боки. Её глаза блестели лихорадочным блеском. Она была готова сжечь всё дотла, лишь бы унизить Надю. — Она же квартиру у мужа отобрала! Выгнала его на улицу! Сироту казанскую! А вы тут сидите, как мыши за крупами, и не знаете, с кем работаете!
В этот момент в дверях появились два охранника. Андрей Петрович кивнул им. Они взяли Людмилу Петровну под руки.
— Пустите! Руки уберите! Я всё равно на вас управу найду! Надежда! Ты ещё вспомнишь меня! Вспомнишь! — её крики удалялись по коридору.
Дверь закрылась. В конференц-зале воцарилась гробовая тишина. Все смотрели на Надю. Она сидела с совершенно белым лицом, глядя в одну точку на столе. Унижение было таким острым и публичным, что хотелось провалиться сквозь землю.
Андрей Петрович тяжело вздохнул.
— Совещание прерывается. Надежда, пройдёмте ко мне в кабинет.
Он вышел первым. Надя, не глядя на коллег, поднялась и пошла за ним. Она чувствовала на своей спине их взгляды — сочувствующие, осуждающие, любопытные. Её репутация, её профессиональный мир, который она так выстраивала, рухнул за три минуты.
Кабинет Андрея Петровича был строгим и минималистичным. Он указал ей на стул.
— Садитесь. Что это было, Надежда? — спросил он без предисловий. — Это какие-то ваши личные разборки? И они теперь будут происходить на территории офиса?
Надя с трудом подняла на него глаза. Внутри всё дрожало.
— Андрей Петрович… Это моя бывшая свекровь. Её сын, мой бывший муж, наделал долгов. Они пытаются заставить меня их оплатить. Я отказалась. И теперь они начали… травлю.
— Травлю я только что видел в своём конференц-зале, — сухо заметил он. — Это неприемлемо. Абсолютно. Это подрывает рабочий процесс и дискредитирует компанию. Вы понимаете, что теперь все сотрудники будут обсуждать не квартальный отчёт, а вашу личную жизнь?
— Я понимаю, — тихо сказала Надя. — Я… я приму меры. Больше этого не повторится.
— Я надеюсь, — он откинулся на спинку кресла. — Но одно дело — ваши личные проблемы, и совсем другое — когда они врываются сюда с криками и оскорблениями. Мне нужны гарантии, Надежда. Я не могу рисковать репутацией отдела.
Он смотрел на неё оценивающим взглядом. Надя поняла, что стоит на краю. Её карьера висела на волоске.
— Дайте мне немного времени, Андрей Петрович. Я решу этот вопрос. Обещаю.
Он помолчал, разглядывая её бледное, но твёрдое лицо.
— Хорошо. Неделя. Я не хочу больше видеть здесь этих… цирковых представлений.
— Спасибо, — Надя встала и вышла из кабинета.
Она прошла по коридору, не видя ничего перед собой. Ей нужно было дойти до своего рабочего места, собрать вещи и уйти. Но каждый шаг давался с трудом. Она понимала, что Людмила Петровна не остановится. Эта атака на работе была лишь началом. Теперь война перешла на новую, смертельно опасную территорию.
Выйдя из офиса, Надя не поехала домой. Она шла по улице быстрыми, неровными шагами, не разбирая дороги. Унижение горело на щеках, в ушах всё ещё стоял визгливый голос свекрови. Слова начальника «неделя» отдавались в висках тяжёлым молотом. Обороняться было уже недостаточно. Нужно было наносить ответный удар.
Она зашла в первый попавшийся тихий сквер, села на холодную скамейку и достала телефон. Пальцы дрожали. Она открыла социальную сеть, которую не посещала несколько недель, и нашла страницу Артёма. Сердце ёкнуло — на главной фотографии он был с той самой «девочкой, молодой и цветущей», о которой говорила Людмила Петровна. Девушка улыбалась, прижавшись к его плечу. Её звали Алина.
Надя долго смотрела на это фото. Эта девушка тоже была жертвой. Ещё одной жертвой в паутине лжи, которую плели Артём и его мать. Злость, холодная и острая, начала вытеснять чувство унижения. Она нашла страницу Алины и отправила ей короткое сообщение.
«Алина, здравствуйте. Мы не знакомы. Меня зовут Надежда, я бывшая жена Артёма. У меня есть важная информация, которая касается напрямую вас. Можно поговорить?»
Ответ пришёл почти мгновенно, будто девушка сидела в телефоне.
«О Боже. Вы та самая? Та, которая его бросила и долги на него повесила? Он мне всё про вас рассказывал. Мне с вами не о чем говорить».
Надя сжала зубы. Он уже успел поработать над ней.
«Он вам соврал. Так же, как врал мне много лет. Я не бросала его, я ушла, потому что он проматывал наши общие деньги в азартных играх. А долги, которые он сейчас наделал, — это его личные проблемы. И если вы с ним живёте, они скоро станут и вашими проблемами. Хотите проверить?»
Пауза затянулась. Надя видела, что Алина читает сообщение. Минуты тянулись, как часы.
«Ладно. Где встретимся? Только не у вас и не у меня».
Они договорились о встрече в нейтральном кафе в центре города через час. Надя зашла домой, переоделась, взяла папку с копиями документов. Она шла на эту встречу как на дуэль.
Алина уже ждала её за столиком в углу. В жизни она выглядела моложе, чем на фото, и очень напряжённой.
— Я вас слушаю, — сказала она сразу, без приветствий, когда Надя села. — Только, пожалуйста, без слёз и жалоб. Я наслушалась о вас от него.
— Отлично, — кивнула Надя. — Тогда давайте без эмоций, только факты. — Она положила папку на стол. — Вы знаете, что у Артёма большие долги?
— Знаю. Он говорил, что это всё из-за неудачных вложений после развода. И что вы отказались помогать, хотя виноваты.
— Ложь, — спокойно сказала Надя. Она открыла папку и достала первую распечатку. — Это выписка с нашего общего счёта за три года до развода. Видите эти регулярные снятия крупных сумм? По пятьдесят, сто тысяч. Это не вложения. Это казино «Золотой дракон». У них даже банкомат свой стоит в холле.
Алина молча смотрела на бумагу. Её лицо стало серьёзным.
— Это могло быть на что угодно.
— Могло, — согласилась Надя. — Но вот это — смс от Артёма, где он пишет, что «сорвал куш» и скоро мы поедем на море. А это — моё ответное смс, где я спрашиваю, почему тогда на счету ноль. И его ответ: «Не повезло, в следующий раз отыграемся».
Она перекладывала бумаги одну за другой. Распечатки переписок, где он клянётся, что «завязывает», фотографии его машины у входа в игорный клуб, сделанные случайно знакомым.
— А это, — Надя положила на стол последний листок, — распечатка с его нынешнего кредитного счёта. Посмотрите на даты. Большинство займов он взял уже когда был с вами. И потрачены они, судя по переводам, не на вашу совместную жизнь, а на те же самые платёжные системы онлайн-казино.
Алина взяла в руки листок. Её пальцы дрожали. Она молчала, изучая цифры и даты.
— Он… он говорил, что это за машину запчасти, за ремонт у друзей… — наконец прошептала она.
— Он и мне говорил то же самое, — тихо ответила Надя. — Пока я не начала проверять. А его мать, Людмила Петровна, не пыталась ли она и с вами поговорить о вашей «помощи»? Не намекала, что вы теперь должны отвечать за его «ошибки»?
