Алла накрывала на стол, поправляя салфетки и проверяя, достаточно ли горячий суп. Сегодня Дмитрий привел гостей — своих «партнеров по бизнесу». Она знала, кого ждать.
Дверь открылась, и в квартиру вплыла Карина — молодая, с каштановыми волосами до плеч, в обтягивающем платье, которое явно стоило больше, чем Аллина месячная зарплата. За ней шел ее брат Артем, самоуверенный юрист, который уже дважды пытался оспорить ее долю в фирме.
— Димочка, я так замерзла! — Карина тут же прильнула к Дмитрию, целуя его в щеку.
Алла сжала ложку так, что пальцы побелели.
— Садитесь, ужин готов, — сказала она ровным голосом.
Карина скользнула взглядом по скатерти, по простым тарелкам, по салату в миске.
— Ой, а у вас так… по-домашнему, — фыркнула она.
Артем развалился на стуле, расстегнул пиджак.
— Ну что, Алла Викторовна, как ваши дела? Все еще держитесь за свою «долю»? — Он ухмыльнулся.
Дмитрий нервно потер лоб.
— Давайте без этого за ужином.
— А что без этого? — Карина налила себе вина, не предлагая никому. — Мы же все свои. Тем более скоро все решится.
Алла поставила супницу на стол с легким стуком.
— Что именно решится?
— Ну… — Карина потянула гладкие волосы за ухо, — Дима же тебе говорил. Бумаги уже готовы.
— Алла, мы обсудим это позже.
— Нет, давай сейчас. — Она медленно села напротив него. — Какие бумаги?
Артем вытащил из портфеля папку, положил перед ней.
— Отказ от доли в обмен на квартиру. Справедливо, да?
Алла открыла папку. Первая страница — договор, где черным по белому: она добровольно отказывается от 50% бизнеса. Внизу стояла ее «подпись».
— Это подделка, — прошептала она.
— Ну вот, опять! — Карина закатила глаза. — Всегда какие-то драмы.
— Алла, — Дмитрий потянулся к ее руке, но она резко одернулась.
— Ты построил этот бизнес на мои деньги. На мои украшения, которые я закладывала, когда у тебя даже на аренду не было!
Карина фальшиво засмеялась.
— Ой, какая трогательная история. Но, милая, времена изменились.
В этот момент супница опрокинулась. Горячий борщ хлынул прямо на Аллу, облив ее платье.
— Ой, простите! — Карина прикрыла рот рукой, но в глазах не было ни капли сожаления.
Алла медленно встала. Капля супа скатилась по ее руке.
— Всё. Вон из моего дома.
— Алла… — начал Дмитрий.
Карина надула губы, взяла сумочку.
— Ладно, мы и сами не хотели тут сидеть. Дима, поехали ко мне.
Дверь захлопнулась. Алла стояла одна, в залитом борще платье, с папкой лживых документов в руках.
Она посмотрела на свою подпись.
«Нет, так не пойдет».
Алла закрыла дверь на цепочку и прислонилась к косяку, пытаясь унять дрожь в руках. В квартире стояла гнетущая тишина — даже часы в гостиной, подаренные Дмитрием на двадцатилетие свадьбы, будто перестали тикать.
Она медленно вернулась к столу, где лежала злополучная папка. Включила верхний свет — нужно было рассмотреть каждый листок.
Первая страница — стандартный договор о переходе доли. Но подпись… Она провела пальцем по небрежным закорючкам. Совсем не похоже на ее твердый почерк.
— Как они вообще посмели…
Из кармана халата зазвонил телефон. Сын. Максим. Алла глубоко вдохнула, прежде чем ответить.
— Мам, ты чего на отца орешь? Он только что мне звонил, весь на нервах!
— Максим, они подделали мою подпись.
— Ну и что? Все равно фирма давно папина, ты там ничего не делаешь.
Алла сжала телефон так, что корпус затрещал.
Молчание. Потом нерешительное:
— Карина говорила, что это формальность…
— Формальность? — голос сорвался на крик. — Ты понимаешь, что это уголовное преступление?
— Мам, ну хватит! Папа же не просто так все это затеял. Карина реально разбирается в бизнесе, а ты…
— Ну… Ты просто домохозяйка.
Алле стало физически плохо. Она опустилась на стул, перед глазами поплыли черные пятна.
— Мам? Ты там вообще живая?
Она положила трубку, не отвечая.
В ящике старого бюро, под стопкой фотографий, лежала синяя папка. Алла доставала ее только раз в год — в день, когда они с Дмитрием зарегистрировали свою первую ИП.
Внутри — пожелтевшие расписки, договор залога ее золотого кольца (первый взнос за аренду офиса), письма от поставщиков на имя «Алла Викторовна, уважаемый директор».
Она открыла ее на случайной странице:
«15.03.2005. Договорился с Петровичем насчет поставки. Он требует предоплату, а денег нет. Алла опять заложила свои сережки. Когда-нибудь я верну ей все втройне…»
Слезы капали на потрепанные страницы.
Вдруг — стук в дверь.
— Алла, открой! Это я! — голос Дмитрия звучал хрипло.
Она медленно подошла к двери, но не стала снимать цепочку.
— Да послушай ты меня! Карина перегнула палку с этими документами, я не знал!
— Врешь. — Алла прижала тетрадь к груди. — Ты прекрасно знал.
— Ну и что ты сделаешь? В суд подашь? — он вдруг засмеялся. — У тебя даже денег на адвоката нет!
Она посмотрела на него через щель в двери. Таким — злым, чужим — она его никогда не видела.
— Уходи, Дмитрий. Пока я не вызвала полицию.
— Ты пожалеешь об этом! — он ударил кулаком в косяк.
Когда шаги затихли, Алла достала телефон и набрала номер, который не звонила десять лет.
— Сергей? Это Алла. Ты говорил, что если когда-нибудь… Да. Мне нужна помощь.
Алла положила телефон на стол, пальцы дрожали. Она десять лет не произносила это имя вслух. Сергей. Первый муж. Отец Максима.
Дождь застучал по подоконнику, когда в дверь позвонили ровно три раза — их старый сигнал из прошлой жизни. Алла глубоко вдохнула и открыла.
Перед ней стоял высокий мужчина в длинном черном пальто. Время посеребрило его виски, но осанка осталась прежней — прямой, как у военного.
— Заходи, — прошептала Алла.
Сергей молча прошел в гостиную, осмотрел разгром после ужина. Его взгляд задержался на разлитом борще, потом на раскрытой папке с документами.
— Так значит, дошло до этого, — он кивнул на бумаги. — Подделка подписи? Примитивно.
