Ксения провела у Марины три дня. Игорь звонил постоянно. Сначала умолял вернуться, потом злился, потом снова умолял. Свекровь тоже названивала, оставляя гневные сообщения о том, что Ксения — эгоистка и разрушительница семьи. Ксения не отвечала никому.
На четвёртый день раздался звонок от незнакомого номера. Ксения ответила.
— Ксения Владимировна? — женский голос был официальным. — Это из нотариальной конторы. У нас для вас письмо от вашей тётушки Антонины Петровны.
Ксения растерялась. Тётя Тоня умерла полгода назад. Пожилая, одинокая женщина, у которой Ксения часто гостила в детстве.
— Завещание. Вам нужно подойти для оформления документов.
В нотариальной конторе Ксения узнала, что тётя Антонина оставила ей в наследство свою квартиру. Небольшую однокомнатную на окраине города, но свою. Собственную.
Когда Ксения вышла из конторы с документами в руках, она почувствовала себя так, будто с её плеч свалился огромный груз. У неё есть своё жильё. Ей не нужно никуда возвращаться. Она свободна.
Она написала Игорю одно короткое сообщение: «Подам на развод. Не звони больше».
И заблокировала его номер.
Прошло полгода. Ксения обустроила квартиру тёти Антонины по своему вкусу. Она много работала, встречалась с друзьями, занялась йогой. Жизнь без постоянного напряжения, без вечного ожидания очередного укола, оказалась на удивление лёгкой.
Однажды вечером в дверь позвонили. На пороге стоял Игорь. Он выглядел плохо: осунувшееся лицо, потухшие глаза, мятая одежда.
— Привет, — сказал он тихо.
— Привет, — ответила Ксения. Она не чувствовала ни злости, ни жалости. Только отстранённое любопытство.
Игорь кивнул, как будто ожидал такого ответа.
— Мама переехала ко мне, — сказал он после паузы. — Две недели назад.
— Это кошмар, Ксюш. Она контролирует каждый мой шаг. Звонит на работу, проверяет, когда я приду домой. Готовит еду, которую я не хочу есть. Переставляет мои вещи. Я не могу пригласить друзей. Я не могу даже телевизор посмотреть, потому что она считает, что это пустая трата времени.
Ксения молчала. Она видела, к чему он клонит, и решила, что не будет ему помогать.
— Я понял, что был не прав, — продолжил Игорь. — Ты была права. Во всём. Мама действительно хочет контролировать. И я… я был слабаком. Прости меня. Давай попробуем снова. Я выставлю маму, клянусь. Я всё исправлю.
Ксения посмотрела на него долгим взглядом.
— Знаешь, Игорь, я тебе верю. Верю, что ты это понял. Но уже поздно.
— Почему поздно? Мы же любили друг друга…
— Любили. Но любви недостаточно, когда один человек постоянно предаёт другого. А ты предавал меня каждый раз, когда молчал. Каждый раз, когда не вставал на мою защиту. Каждый раз, когда выбирал маму вместо меня.
— Нет, не исправишься. Потому что это не разовая ошибка. Это твой характер. И я не хочу больше тратить свою жизнь на то, чтобы доказывать, что я достойна уважения. Я это знаю и без тебя.
Игорь стоял, опустив голову. Он понимал, что проиграл. Что упустил что-то важное и не вернёт это обратно.
— Будь счастлива, — тихо сказал он и развернулся к лестнице.
Ксения закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Она ожидала, что почувствует грусть или сожаление. Но внутри было только спокойствие. Чистое, ясное спокойствие человека, который наконец освободился от токсичных отношений и выбрал себя.
Она подошла к окну и посмотрела на город. Впереди была целая жизнь. Её жизнь. Без чужого контроля, без унижений, без необходимости постоянно доказывать свою ценность. Просто она и её свобода.
И это было прекрасно.
