— Это другое, — наконец сказал он. — Твои родители сами справляются.
— А твоя мать? — Марина встала, подошла к окну. За стеклом шёл дождь, размывая огни вечернего города. — Она работает? Нет. Она могла бы работать? Да, ей всего пятьдесят пять. Но зачем, если есть сын, который будет содержать её?
— Она меня вырастила! — И что, теперь ты ей должен всю жизнь? — Марина обернулась. — Это не долг, Денис. Это шантаж. Эмоциональный шантаж. Она давит на твоё чувство вины, и ты ведёшься.
В этот момент зазвонил телефон Дениса. На экране высветилось «Мама». Он посмотрел на жену, словно спрашивая разрешения, потом всё же ответил.
— Да, мам… Да, перевёл… Что? Ещё? — он замялся, бросив быстрый взгляд на Марину. — Мам, может, не сейчас… Понимаю… Хорошо, я подумаю.
Он положил трубку. Марина даже не спрашивала. Она и так всё поняла по его виноватому виду.
— Сколько ещё? — только и спросила она.
— Ей нужно заплатить за коммуналку… Десять тысяч…
Марина рассмеялась. Это был не весёлый смех, а горький, полный разочарования.
— Десять тысяч за коммуналку? За однокомнатную квартиру? Денис, ты же понимаешь, что это бред? Что она просто выдумывает поводы?
— Может, у неё долги накопились…
— А может, она просто привыкла, что ты — её личный банкомат? — Марина взяла сумку, начала собирать свои вещи. — Знаешь что? Я поеду к родителям. На неделю. Подумаю.
— Марина, не надо! Давай поговорим!
— О чём говорить? О том, что в нашей семье три человека, но решения принимают двое — ты и твоя мать? О том, что я работаю наравне с тобой, но мой голос не учитывается, когда речь идёт о наших деньгах?
Она направилась к двери, но Денис преградил ей путь.
— Я верну деньги! Сам заработаю, возьму подработку!
— Дело не в деньгах, — Марина посмотрела ему в глаза. — Дело в том, что ты не можешь сказать «нет» своей матери. И пока ты этому не научишься, у нас не будет семьи. Будет филиал квартиры твоей мамы.
Она обошла его и вышла из квартиры. Денис остался стоять в прихожей, глядя на захлопнувшуюся дверь. В кармане снова зазвонил телефон. «Мама». Он не стал отвечать.
Квартира Нины Петровны встретила Дениса запахом валерьянки и укоризненным взглядом хозяйки. Она сидела в кресле перед телевизором, укутанная в плед, хотя в комнате было тепло.
— Наконец-то! — всплеснула она руками. — Я уже думала, ты про мать забыл! Второй день не звонишь!
Денис сел на диван напротив. Он смотрел на мать и впервые видел то, о чём говорила Марина. Нина Петровна выглядела вполне здоровой. Румянец на щеках, ясный взгляд, крепкие руки. Но она кутается в плед, вздыхает, хватается за сердце — весь набор пожилой страдалицы.
— Мам, нам нужно поговорить.
— О чём это? — насторожилась она. — Опять эта твоя Марина что-то придумала?
«Твоя Марина». Не «твоя жена», не «Мариночка», а «твоя Марина». Как будто речь шла о какой-то временной помехе в жизни сына.
— Марина уехала к родителям. Из-за денег.
Нина Петровна фыркнула.
— Вот и правильно! Нечего жадничать! Ты мой сын, твои деньги — мои деньги. Мы семья!
— А Марина? Она разве не семья?
— Она временно, — отмахнулась Нина Петровна. — Сегодня есть, завтра нет. А я — твоя мать. Навсегда.
Денис почувствовал, как внутри него что-то переворачивается. Временно? Его жена — временно?
— Мам, Марина — моя жена. Мы строим свою семью.
— Какую семью? — Нина Петровна повысила голос. — Три года женаты, а внуков нет! Какая это семья? Вот Лена, та бы уже двоих родила!
Опять Лена. Бывшая девушка, которая ушла от Дениса именно из-за его матери. Но Нина Петровна об этом предпочитала забывать.
— Мам, хватит про Лену. И про внуков тоже. Это наше с Мариной дело.
— Ваше? — Нина Петровна театрально схватилась за сердце. — Я, значит, внуков не дождусь? Помру без продолжения рода?
