— Знаешь, что она мне сказала? — продолжил Денис. — Что ты временная. А она — навсегда. И тут я понял. Для неё я не взрослый мужчина с собственной семьёй. Я — вечный ребёнок, который должен жить только для неё.
Марина протянула руку, накрыла его ладонь своей.
— Это тяжело осознать.
— Да. Но необходимо. Иначе у нас действительно не будет семьи. Будет вечный треугольник, где она всегда будет третьей.
Они сидели молча, держась за руки. За окном темнело. Где-то вдалеке лаяла собака.
— Поедем домой? — спросил Денис.
— Поедем. Но с условиями.
— Первое. Она не получит ключи от нашей квартиры. Никогда. Приходить может, но только когда мы оба дома и по приглашению.
— Второе. Никаких финансовых решений за моей спиной. Даже если она при смерти — сначала обсуждаем вместе.
— И третье. Если она начнёт опять сравнивать меня с Леной или требовать внуков — ты её останавливаешь. Не я, а ты. Это твоя мать, твоя ответственность.
— Справедливо. Что-то ещё?
Марина покачала головой.
— Пока достаточно. Посмотрим, как пойдёт.
Они встали, начали собираться. Галина Ивановна вышла их проводить.
— Мам, спасибо, — Марина обняла её.
— Да за что, доченька. Главное — берегите друг друга. А со свекровью… Она тоже человек. Одинокий, неуверенный. Боится потерять сына. Но это не значит, что вы должны жертвовать своей семьёй ради её страхов.
В машине Марина спросила:
— Думаешь, она успокоится?
— Нет, — честно ответил Денис. — Будет пробовать снова и снова. Но я научусь говорить «нет». Ради нас.
Они ехали по вечернему городу. Фонари отражались в лужах после дождя. Марина думала о том, что семья — это постоянная работа. Постоянный выбор. И сегодня Денис сделал правильный выбор. Выбрал их с ней семью, а не комфортную позицию вечного маминого сына.
Телефон Дениса зазвонил. На экране — «Мама». Он посмотрел на Марину, потом сбросил вызов.
— Завтра перезвоню. Когда мы оба будем готовы.
Марина улыбнулась. Это было начало. Трудное, болезненное, но необходимое начало их настоящей, независимой семьи.
Прошёл месяц. Нина Петровна пробовала разные тактики. Сначала обиделась, не отвечала на звонки. Потом «заболела» — Денис приехал, но с Мариной, привёз продукты и лекарства, но денег не дал. Потом были слёзные звонки, угрозы, даже попытка прийти к ним домой без приглашения — но дверь ей не открыли.
И вдруг она притихла. Перестала звонить каждый день, требовать, манипулировать. Денис забеспокоился, поехал проверить. Нашёл мать вполне бодрой — оказалось, она устроилась на работу. Консультантом в магазин тканей, где когда-то работала до декрета.
— Решила, что сама справлюсь, — сказала она, не глядя на сына. — Раз уж я такая обуза.
Денис хотел было возразить, но Марина, которая приехала с ним, легонько сжала его руку.
— Мы рады, что вы нашли работу, Нина Петровна. Это здорово, когда человек активен и независим.
Свекровь посмотрела на невестку. Впервые за три года в её взгляде не было враждебности. Была усталость и что-то похожее на уважение.
— Может, чаю? — неожиданно предложила она.
Они пили чай втроём. Говорили о погоде, о новой работе Нины Петровны, о планах на отпуск. Не было колкостей, упрёков, манипуляций. Была просто беседа трёх взрослых людей.
Когда они уходили, Нина Петровна сказала:
— Денис, береги жену. Она у тебя… правильная.
Это не было извинением. Но это было признанием. Признанием того, что Марина — не временная помеха, а постоянная часть жизни её сына.
В машине Марина сказала:
— Думаю, у нас получится. Не сразу, не легко, но получится.
Денис взял её за руку.
— Главное, что мы вместе. И что мы оба готовы за это бороться.
Они ехали домой. В их дом. Где не было места манипуляциям и emotional blackmail, но было место для любви, уважения и общих решений. И это было правильно.
