Антон промолчал. Он чувствовал, что происходит что-то неправильное, но не мог понять что именно.
Вечером позвонила Галина.
— Как ты? — спросила она.
— Тоже… Антон, ты подумал о том, что я сказала?
— Галь, ну что ты в самом деле? Мама просто…
— Она уже переехала? — перебила его жена.
— Ясно, — в голосе Галины слышалась горечь. — В нашу спальню?
— Я три года с ней борюсь, Антон. Я знаю все её приёмы. Что дальше? Начнёт переставлять мебель? Выкинет мои вещи, потому что они «захламляют пространство»?
— Не говори глупостей.
— Позвони мне, когда решишь, что тебе важнее — мама или жена.
Следующие дни стали для Антона настоящим откровением. Мать действительно начала переустраивать квартиру под себя. Выкинула любимый плед Галины («старый и полинявший»), переставила посуду на кухне («так удобнее»), даже фотографию со свадьбы убрала с видного места («нечего прошлым жить»).
— Мам, это наша с Галей квартира, — попытался возразить Антон.
— Была ваша. А теперь она бросила тебя, и я о тебе забочусь. Кстати, Светочка из соседнего подъезда развелась. Милая девушка, домашняя. Может, познакомитесь?
— На той, которая сбежала при первой же трудности? Антоша, открой глаза! Нормальная жена не бросает мужа!
— Она не бросила… Она просто…
— Что? Уехала к родителям поплакаться, какая у неё злая свекровь? Я тебе с самого начала говорила — не пара она тебе. Карьеристка. Таким семья не нужна, им только деньги и положение важны.
— Да? А почему тогда детей у вас до сих пор нет? Я в её возрасте уже тебя и Машку родила!
Антон вышел из кухни, хлопнув дверью. В своей — теперь гостевой — комнате он сел на кровать и задумался. Мать была не права. Галя хотела детей не меньше, чем он. Просто… не получалось пока. И она очень переживала из-за этого, хоть и старалась не показывать.
Он вспомнил, как однажды застал её плачущей в ванной. Она только что сделала очередной тест на беременность — отрицательный. Обняла его и прошептала: «Может, твоя мама права? Может, я действительно не создана для семьи?»
Тогда он успокаивал её, говорил, что всё получится. Но теперь понимал — каждое слово матери било по больному месту. И он позволял этому происходить.
Вечером он набрал номер жены.
— Галь, нам нужно поговорить. Серьёзно поговорить.
— Не по телефону. Может, встретимся? В той кофейне, где ты любишь завтракать?
— Хорошо. Завтра в десять.
Ночью Антон почти не спал. Думал, вспоминал, анализировал. Когда они с Галиной стали чужими? Когда исчезла та лёгкость, которая была в начале отношений?
Ответ был очевиден — с того момента, как в их жизни стала постоянно присутствовать мать.
Утром Нина Петровна встретила его вопросом:
— Каким таким делам в субботу? К ней поедешь? Антон, не глупи! Пусть ещё помучается, осознает свою вину!
— Мама, Галя ни в чём не виновата.
— Как это не виновата? Она тебя бросила!
— Нет, мама. Это я её предал. Позволил тебе превратить её жизнь в ад.
— Антон! Как ты смеешь!
— Мам, я люблю тебя. Но я люблю и свою жену. И если мне придётся выбирать… я выберу её.
Нина Петровна побледнела.
— Ты… ты гонишь родную мать?
— Я прошу тебя жить отдельно. Мы будем навещать друг друга, я буду помогать тебе. Но жить вместе мы не можем.
— Предатель! — выкрикнула мать. — Я тебя растила, ночей не спала, а ты!
— Всё из-за неё! Это она тебя против меня настроила!
Антон молча вышел из квартиры. Сердце болело — он не хотел причинять матери боль. Но понимал: если сейчас не сделает выбор, потеряет Галину навсегда.
В кофейне жена уже ждала его. Выглядела она неважно — похудела, под глазами круги.
— Привет, — сказал Антон, садясь напротив.
Они молчали, не зная, с чего начать.
— Галь, прости меня, — наконец выдавил Антон. — Я был слепым идиотом.
— Мама… она переехала. И я понял, что ты была права. Во всём права.
Галина подняла на него усталый взгляд.
— Я попросил её съехать. Сказал, что мы не можем жить вместе.
— Правда? — в голосе жены мелькнула надежда.
— Правда. Галь, я не хочу тебя терять. Ты — самое важное, что есть в моей жизни. И если мне нужно выбирать между тобой и мамой… я выбираю тебя. Нашу семью.
Галина закрыла лицо руками. Антон испугался, что она плачет, но она подняла голову — и улыбалась сквозь слёзы.
— Ты правда это сказал ей?
— Да. Она… не очень хорошо восприняла. Но это её проблемы. Галь, вернись домой. Пожалуйста.
