— Семён, ты даже не спросил! — Марго с размаху поставила пакеты на стол, яблоки покатились во все стороны. — Просто взял и сказал маме «конечно, живи», а обо мне подумал?
Семён растерянно ловил убегающие фрукты.
— Маргош, ну что я мог сделать? У неё же труба прорвала, квартира вся в воде. Не на улице же ей жить! Это ж на пару недель всего, пока ремонт…
Марго выдохнула, стараясь взять себя в руки. Принялась раскладывать продукты по холодильнику.
— Сём, мы же договаривались — важные решения вместе принимаем. Помнишь?
— Да какое это важное решение? — Семён подошёл сзади, обнял за плечи. — Это ж мама. Две недели — и всё, даже не заметишь.
Марго отстранилась, посмотрела на него с сомнением.
— У нас двушка, Сём. Где она спать будет? На диване в зале? А как же… ну, наша личная жизнь?
— Придумаем что-нибудь, — уверенно заявил Семён. — Мама неприхотливая, сама сказала — диван устроит. Марго усмехнулась.
— Ага, неприхотливая. Помнишь Новый год? Она мой салат есть не стала — я, видите ли, морковку не так режу.
— Ну ты же преувеличиваешь, — отмахнулся Семён. — У всех свои заморочки. Потерпим как-нибудь.
Тут телефон зазвонил. «Мама» высветилось на экране.
— Да, мам… Да, встретим, конечно… Завтра в два? Хорошо, заеду… Сколько чемоданов? Три?! — он виновато глянул на Марго. — Да-да, поместимся…
Марго молча стояла, скрестив руки.
— Три чемодана на две недели? — спросила она, когда он положил трубку.
— Ну, ты ж женщина, должна понимать, — попытался пошутить Семён. — Косметика там, платья…
— Май на дворе, Сём. Какие платья на три чемодана?
— Да ладно тебе, — вздохнул он. — Давай постараемся, чтоб всем хорошо было.
Марго глубоко вдохнула.
— Ладно, Сём. Постараюсь.
Татьяна Евгеньевна явилась минута в минуту. Семён притащил не только три чемодана, но ещё и кучу пакетов.
— Маргоша, солнышко! — свекровь обняла невестку, обдав волной приторных духов.
— Здравствуйте, Татьяна Евгеньевна, — Марго изо всех сил старалась не поморщиться.
— Ой, какая ты бледненькая! — свекровь отстранилась, оглядела невестку с ног до головы. — Сёмушка, ты что, жену не кормишь? Худая как щепка!
— Мам… — предупреждающе начал Семён.
— Да шучу я, шучу! — рассмеялась Татьяна Евгеньевна и пошла осматривать квартиру. — Так, где я буду почивать?
— Вот, мы диван приготовили, — Марго показала на разложенный диван с чистым бельём. — Надеюсь, удобно будет.
Свекровь оглядела спальное место, поджала губы.
— Конечно, удобно. Я ж ненадолго. Хотя спина уже не та… Ну да ладно, потерплю.
Марго и Семён переглянулись.
— Мам, может, что-нибудь ещё нужно? — спросил Семён.
— Нет-нет, я самостоятельная. Вы меня и не заметите!
Через час Марго поняла — это были пустые слова.
Первая неделя превратилась в кошмар. Свекровь заняла всю гостиную: её вещи везде, телевизор орёт с утра до ночи, а запах духов, кажется, въелся в обои.
Но хуже всего было на кухне. Татьяна Евгеньевна, бывшая математичка, готовила как решала уравнения: каждый кусочек — строго определённого размера, каждая щепотка соли — отмеренная с аптекарской точностью.
— Маргоша, ты сковородку перегреваешь, — заглядывала через плечо. — Лук сгорит же!
— Я всегда так готовлю, — сдержанно отвечала Марго.
— Ну, если тебе пережаренное нравится… — пожимала плечами свекровь. — Сёмушка не жалуется, неприхотливый мальчик.
Через десять дней Марго ловила себя на том, что считает минуты до отъезда свекрови. «Ещё четыре дня», — думала она, наблюдая, как Татьяна Евгеньевна перекладывает посуду «по-человечески».
Но на четырнадцатый день, когда Марго осторожно спросила про планы, свекровь удивлённо воззрилась на неё:
— Ой, Сёма разве не сказал? Ремонт затягивается. Электрика менять надо, прораб говорит. Ещё недельки две минимум.
У Марго всё внутри оборвалось. Ещё две недели?!
Вечером попыталась поговорить с мужем.
— Сём, почему ты не сказал, что мама ещё на две недели остаётся?
Семён виновато пожал плечами:
— Забыл. На работе завал, сама видишь — поздно прихожу.
— Я как раз думала, что скоро всё наладится, — Марго понизила голос. — Сём, мне тяжело. Она каждый мой шаг контролирует, вещи переставляет…
— Мама просто помочь хочет, — Семён потёр лицо. — Слушай, давай не сейчас. Я вымотался.
Марго хотела возразить, но увидела — муж и правда на ногах не стоит. Отложила разговор.
Ещё через неделю «две недели» превратились в «ещё чуток, проводку поменяли, но с полом проблемы». А потом — «мастера на другой объект уехали, через пару дней вернутся».
Марго заметила: свекровь обживается всё основательнее. Привезла свою подушку, тапки домашние, даже любимую кружку. А Семён всё чаще задерживался на работе — от греха подальше.
Как-то вечером Марго не могла найти свой ежедневник. Обыскала всё — нашла в стопке журналов свекрови. Открытый, со загнутыми страницами.
— Татьяна Евгеньевна, — стараясь говорить спокойно. — Вы мой ежедневник смотрели?
Свекровь оторвалась от телевизора:
— А, эта тетрадочка? Да просто интересно стало, чем молодёжь занимается. Мы в наше время каждый чих не записывали.
— Это личное, — твёрдо сказала Марго. — Там рабочие заметки, встречи… Пожалуйста, не трогайте мои вещи.
— Ой, какие мы важные! — всплеснула руками Татьяна Евгеньевна. — Что там секретного? Я ж не чужая, я мать твоего мужа!
Марго почувствовала — терпение кончилось. Схватила телефон, вышла на балкон звонить маме.
— Мам, я больше не могу, — шептала Марго, прикрыв дверь. — Она тут уже месяц. В вещах роется, всё критикует. А Сёма будто не видит!
Нина Юрьевна, как всегда спокойная и мудрая, выслушала дочь.
— Доченька, может, мне на выходные приехать? Поддержу тебя. И с Татьяной пообщаемся — мы ж обе будущие бабушки, надо язык общий найти.
— Мам, это было бы чудесно, — выдохнула Марго. — Приезжай в субботу, я так соскучилась.
Вечером сообщила мужу о визите матери.
— Моя мама в субботу приедет. На выходные только.
Семён замер с рубашкой в руках.
— В субботу? Зачем так внезапно?
— Внезапно? — удивилась Марго. — Я её сто лет не видела. И потом — твоя мама месяц у нас живёт, а моя на два дня не может приехать?
