— Да, мама, — твёрдо сказал Павел. — Потому что у меня своя жизнь. И я прошу тебя это уважать.
Людмила Петровна молчала, глядя на сына. В её глазах стояли слёзы.
— Ты больше не любишь меня, — тихо сказала она.
— Люблю. Но я не могу позволить тебе разрушить мою семью.
— Я не хочу разрушать. Я просто… просто…
— Я боюсь потерять тебя. Совсем.
— Ты не потеряешь. Если перестанешь пытаться меня удержать.
Людмила Петровна заплакала. Виктор Семёнович обнял жену.
— Люда, мы всегда будем родителями Паши. Но мы должны дать ему жить.
— Но как же я? Что мне делать?
— Жить своей жизнью, — мягко сказала Татьяна. — У вас есть муж, друзья. Может быть, какое-то хобби?
— Хобби? — Людмила Петровна всхлипнула. — Я всю жизнь посвятила сыну!
— И это было правильно, пока он был маленьким. Но теперь пора подумать о себе.
Разговор продолжался ещё час. Постепенно Людмила Петровна успокоилась. Она даже согласилась вернуть ключи и пообещала приходить только по приглашению.
— Но я хочу видеть вас хотя бы раз в неделю! — потребовала она.
— Давайте начнём с раза в две недели, — предложил Павел. — Будем ужинать вместе. По воскресеньям.
— Каждое второе воскресенье?
— Да. И если всё будет хорошо, может быть, будем встречаться чаще.
Людмила Петровна неохотно согласилась.
Первые несколько встреч прошли напряжённо. Свекровь то и дело срывалась на колкости, но Татьяна и Павел терпеливо переводили разговор в мирное русло.
Постепенно отношения начали налаживаться. Людмила Петровна записалась на курсы вязания, нашла подруг среди ровесниц. Виктор Семёнович, видя, что жена занята, тоже стал проводить с ней больше времени.
Через полгода Татьяна и Павел объявили, что ждут ребёнка. Людмила Петровна расплакалась от счастья.
— Внук! Или внучка! Боже, наконец-то!
— Мама, — предупредил Павел. — Только без фанатизма, хорошо?
— Я буду лучшей бабушкой в мире! Буду помогать, нянчиться!
— Когда мы попросим, — добавила Татьяна.
— Да, конечно, когда попросите, — поспешно согласилась свекровь.
Она сдержала слово. Приходила помогать только когда звали, не давала непрошеных советов, дарила только то, что просили.
Когда родилась девочка, Людмила Петровна была на седьмом небе от счастья.
— Машенька! Внученька моя! — ворковала она над кроваткой.
— Мама, не буди её, — попросил Павел.
— Я тихонько, тихонечко!
Татьяна улыбнулась. Её свекровь изменилась. Она всё ещё была властной и эмоциональной, но научилась контролировать себя.
Через год после рождения Маши Павел и Татьяна всё-таки купили квартиру. Не так далеко от родителей Павла, но и не слишком близко.
— Будете приезжать к нам в гости, — сказала Татьяна свекрови. — И мы к вам будем.
— А ключи? — робко спросила Людмила Петровна.
— Никаких ключей, мама, — твёрдо сказал Павел.
— Я пошутила! — быстро добавила она. — Конечно, никаких ключей!
Старую квартиру Татьяна решила не продавать. Сдавали в аренду, а деньги откладывали на образование Маши.
— Знаешь, — сказал как-то Павел жене. — Я думал, мы никогда не найдём общий язык с моей мамой.
— Я тоже так думала. Но люди меняются.
— Даже такие упрямые, как моя мать?
— Особенно такие. Им просто нужно больше времени.
На очередном семейном ужине Людмила Петровна неожиданно встала и подняла бокал.
— Я хочу сказать тост. И извиниться.
Все удивлённо посмотрели на неё.
— Таня, прости меня. Я вела себя ужасно. Пыталась разрушить вашу семью. Я была неправа.
Татьяна растрогалась.
— Всё в прошлом, Людмила Петровна.
— Нет, дай мне договорить. Я думала, что теряю сына. Но на самом деле я приобрела дочь. И внучку. Спасибо тебе за терпение.
— И тебе спасибо, мама, — сказал Павел. — За то, что смогла измениться.
— Ох, это было непросто! — рассмеялась Людмила Петровна. — Твой отец может подтвердить!
— Подтверждаю! — улыбнулся Виктор Семёнович. — Но результат того стоил.
Они подняли бокалы за семью. Настоящую семью, где есть место всем — и молодым, и старшему поколению. Где уважают границы друг друга, но всегда готовы прийти на помощь.
Маша в своём стульчике захлопала в ладоши, словно тоже участвуя в тосте. Все рассмеялись.
— Умница внучка! — умилилась Людмила Петровна. — Вся в бабушку!
— Мама! — укоризненно сказал Павел.
— Шучу, шучу! Вся в родителей, конечно!
И снова все рассмеялись. Это был хороший вечер. Один из многих, что ещё будут в этой семье.
