— Ненормально? — Татьяна сделала шаг вперёд. — А нормально, что ваш сын последние полгода вообще не работает? Нормально, что он уволился с работы, никого не предупредив, и живёт на мою зарплату? Нормально, что каждый день уходит якобы на собеседования, а сам сидит у вас дома и играет в компьютерные игры в своей старой комнате?
В комнате стало так тихо, что было слышно, как тикают настенные часы. Все взгляды обратились к Максиму. Он сидел, уткнувшись взглядом в пол, и его уши горели красным.
— Что за чушь ты несёшь? — голос Людмилы Петровны дрогнул. — Максим каждый день на работу ходит!
— На работу? — Татьяна достала из сумочки телефон. — Хотите, покажу выписку с нашего совместного счёта? Последнее поступление от Максима было шесть месяцев назад. Или вот — геолокация его телефона. Каждый день с десяти до шести он находится по вашему адресу, Людмила Петровна. В то время, когда якобы работает в офисе на другом конце города.
Максим вскочил с дивана:
— Ты следила за мной?!
— Я волновалась за тебя, — ответила Татьяна. — Думала, может, ты в депрессии. Может, нужна помощь. Хотела поговорить, поддержать. А потом случайно увидела переписку в твоём телефоне с мамой. Где ты пишешь, как тебе надоело притворяться перед женой, и она тебя успокаивает, говорит, что скоро всё наладится, главное — не говорить мне правду. Что я, цитирую, «и так слишком много на себя берёт».
Людмила Петровна встала с дивана. Её лицо было багровым.
— Как ты смеешь копаться в телефоне мужа? Это… это неприлично!
— Неприлично? — Татьяна посмотрела ей прямо в глаза. — А приходить ко мне на работу с претензиями, что я мало времени уделяю дому — прилично? Рассказывать всем родственникам о наших семейных делах — прилично? Настраивать мужа против жены — прилично? Учить его врать и скрывать — прилично?
— Я мать! Я имею право заботиться о сыне!
— Вы имеете право его любить. Но не имеете права делать из него инфантила, который в тридцать два года прячется у мамы под юбкой вместо того, чтобы решать свои проблемы.
Максим наконец обрёл голос:
— Таня, ты не понимаешь! Это временно! Я просто… мне нужно было время подумать!
— Полгода тебе нужно было подумать? — она повернулась к нему. — И всё это время я оплачивала нашу квартиру, покупала продукты, платила за твою машину. А ты приходил домой и рассказывал, какой у тебя был тяжёлый день на работе. Помнишь, как две недели назад ты жаловался, что устал и попросил меня приготовить ужин, хотя была моя очередь? Ты устал от чего, Макс? От восьмичасовой игровой сессии?
— Это всё она! — Максим ткнул пальцем в Татьяну, обращаясь к родственникам. — Она вечно меня пилит! Требует, чтобы я больше зарабатывал! Я не выдержал прессинга!
— Я? Пилю? — Татьяна покачала головой. — Я ни разу не упрекнула тебя в зарплате. Ни разу не сравнивала с другими. Это твоя мать каждый раз напоминала тебе, что сын подруги уже директор, а ты всё менеджер среднего звена.
— Я хотела, чтобы он стремился к лучшему! — выкрикнула свекровь.
— Нет. Вы хотели, чтобы он был лучше других. Чтобы вы могли хвастаться им перед подругами. А когда он не оправдал ваших ожиданий, вы решили, что во всём виновата я. Невестка, которая его не поддерживает, не вдохновляет, не создаёт условий.
Татьяна подошла к праздничному столу и взяла нож для торта. Все напряглись, но она просто отрезала кусок и положила его на тарелку.
— Знаете что? Этот торт действительно слишком сладкий. Людмила Петровна права. Как и во всём остальном, наверное. Я плохая хозяйка. Плохая жена. Плохая невестка. Я слишком много работаю, мало готовлю, не умею создавать уют.
