Последовала пауза, затем под дверью появился листок. Светлана подняла его и внимательно изучила. Справка выглядела подозрительно: печать смазана, подпись неразборчива, даты не совпадали.
— Это подделка, — уверенно сказала она.
— Как ты смеешь! — взвизгнула свекровь. — Василий Аркадьевич, скажите ей!
«Юрист» забубнил что-то о законности документа, но Светлана его не слушала. Она достала телефон и начала набирать номер.
— Что ты делаешь? — встревожился Максим.
— Звоню настоящему юристу. И в полицию, если понадобится.
За дверью воцарилась тишина, а затем послышались торопливые шаги. Валентина Петровна с компанией ретировалась.
Но это было только начало.
Следующие несколько дней превратились в настоящую войну. Валентина Петровна названивала по десять раз в день, оставляла угрожающие сообщения, приходила к дому Светланы и Максима и часами стояла под окнами, выкрикивая оскорбления.
— Она больная, — сказала однажды Светлана, наблюдая, как свекровь в очередной раз устраивает представление под их окнами.
— Нет, — покачал головой Максим. — Она всегда была такой. Просто раньше умела это скрывать. А теперь, когда появились большие деньги, показала своё истинное лицо.
На пятый день противостояния Валентина Петровна сменила тактику. Она начала обзванивать родственников, друзей, даже начальство Светланы, рассказывая всем, какие они неблагодарные, как обокрали бедную мать.
— Светлана Игоревна, — начальник вызвал её к себе в кабинет, — у нас тут… неприятная ситуация. Ваша свекровь звонила несколько раз, утверждает, что вы… — он замялся, — что вы нечестным путём завладели наследством.
Светлана почувствовала, как кровь приливает к лицу:
— Это ложь! У нас есть все документы, завещание абсолютно законно!
— Я понимаю, — кивнул начальник. — Но она угрожает обратиться в налоговую, проверить нашу фирму… Вы же понимаете, нам не нужны проблемы.
Светлана вышла из кабинета, едва сдерживая слёзы. Свекровь била по всем фронтам, не гнушаясь ничем.
Вечером того же дня она рассказала всё Максиму. Тот сидел, уткнувшись в ноутбук, и что-то сосредоточенно печатал.
— Что ты делаешь? — спросила Светлана.
— Изучаю законодательство, — ответил он, не отрываясь от экрана. — И знаешь, что я выяснил? Мы можем подать на неё в суд за клевету, преследование и попытку мошенничества.
— Ты серьёзно? — Светлана не верила своим ушам. Неужели её тихий, всегда избегающий конфликтов муж готов судиться с собственной матерью?
— Абсолютно, — Максим поднял на неё глаза, и в них была решимость, которой она никогда раньше не видела. — Я устал быть тряпкой. Устал от того, что она всю жизнь мной манипулирует. Это заканчивается сегодня.
На следующий день они пошли к адвокату. Молодая женщина внимательно выслушала их историю, изучила документы.
— У вас очень сильная позиция, — сказала она. — Завещание составлено правильно, нотариально заверено. А вот действия вашей свекрови подпадают под несколько статей УК. Мы можем не только защитить ваше наследство, но и привлечь её к ответственности.
— Сделайте всё необходимое, — твёрдо сказал Максим.
Когда Валентина Петровна получила повестку в суд, она примчалась к ним домой как ураган. Но на этот раз они были готовы. Максим включил диктофон на телефоне и открыл дверь.
— Ты посмел подать на меня в суд? На родную мать? — свекровь была в бешенстве.
— Ты не оставила мне выбора, — спокойно ответил Максим.
— Я тебя родила! Вырастила! А ты…
— А я стал взрослым человеком и имею право на собственную жизнь, — перебил её Максим. — Дедушка оставил гостиницу мне, и я распоряжусь ею по своему усмотрению. Если ты продолжишь преследовать нас, мы доведём дело до конца.
Валентина Петровна перевела взгляд на Светлану:
