Родители уехали в тот же день. Дмитрий помог донести вещи до такси, долго извинялся, уговаривал остаться. Бесполезно.
Вечером он вернулся домой мрачнее тучи.
— Довольна? Родители уехали. Мама плакала всю дорогу.
— Мне жаль, что так вышло. Но я не могла больше терпеть.
— Они мои родители, Ира! Единственные! Они не вечные!
— А я твоя жена! И наши дети — твои дети! Мы тоже имеем право на нормальную жизнь!
Дмитрий махнул рукой и ушёл в гостиную. Включил телевизор — тот самый канал, что любил отец.
Дети притихли. Максим подошёл к маме:
— Мам, а почему бабушка с дедушкой уехали? Мы их обидели?
— Нет, солнышко. Просто… взрослые не смогли договориться.
Ирина не знала, что ответить. Скорее всего — нет. Не приедут.
Прошёл месяц. Дмитрий ездил к родителям каждые выходные. Возвращался мрачный, почти не разговаривал.
— Как родители? — спрашивала Ирина.
— Нормально. Передают привет детям.
Это было больно, но ожидаемо. Валентина Ивановна не прощала обид.
Дети скучали по бабушке с дедушкой, но радовались, что снова спят в своих кроватях. Ирина наслаждалась тишиной по утрам и возможностью жить по своему распорядку.
Но трещина в отношениях с мужем росла. Дмитрий не мог простить изгнание родителей.
— Знаешь, мама сказала, что больше никогда не приедет, — сообщил он однажды. — Сказала, что там, где её не любят, ей не место.
— Дим, я никогда не говорила, что не люблю твоих родителей. Я просто хотела элементарного уважения к нашей семье.
— Для них неуважение — это то, что ты сделала. Выбросила отцовы сигареты, накричала на маму.
— А для меня неуважение — это их поведение все эти годы.
Они смотрели друг на друга через пропасть непонимания. Каждый был прав по-своему. И каждый был не готов уступить.
Следующим летом родители не приехали. Дмитрий ездил к ним сам, брал детей на неделю.
— Бабушка спрашивала про тебя, — сказал Максим по возвращении.
— Правда? И что спрашивала?
— Кормишь ли ты нас нормально. Я сказал, что да.
Ирина грустно улыбнулась. Даже через год свекровь продолжала считать её плохой хозяйкой.
Квартира казалась пустой без шума и гама стариков. Но это была приятная пустота — можно спать до восьми, смотреть что хочешь по телевизору, готовить что нравится.
— Может, позовём родителей хотя бы на неделю? — предложил однажды Дмитрий. — Они скучают по внукам.
— На неделю — да. С условием соблюдения наших правил.
— Не вставать раньше семи. Не курить в квартире. Не критиковать. Не переставлять вещи.
— Ты издеваешься? Это же не казарма!
— Нет. Это наш дом. С нашими правилами.
Дмитрий махнул рукой. Родители так и не приехали.
Их брак продолжался, но что-то было сломано. Дмитрий не мог простить жене «предательство», она не могла простить ему годы унижений от свекрови.
Может, когда-нибудь они найдут компромисс. А может, так и будут жить — вместе, но порознь. Как многие семьи, где не смогли договориться о границах и уважении.
Дети выросли и будут строить свои семьи. И, возможно, вспомнят то лето, когда бабушка с дедушкой уехали навсегда. И сделают выводы.
Какие — покажет время.
