Это было низко, и Сергей сразу пожалел о сказанном. Татьяна выросла в полной семье, где родители поддерживали детей, но и требовали от них ответственности и самостоятельности.
– Да, у меня была нормальная семья. И знаешь, чему меня научили родители? – её голос дрожал от сдерживаемых эмоций. – Что помогать нужно тем, кто сам пытается выплыть, кто борется! А не тем, кто тянет тебя на дно и при этом еще недоволен, что ты даешь слишком мало!
– Он мой брат! Я не могу его бросить!
– А я твоя жена! Женщина, которая пятнадцать лет рядом с тобой! – Татьяна чувствовала, как глаза наполняются слезами. – Пятнадцать лет я терплю его выходки! Пятнадцать лет мы отдаем ему деньги, которые могли бы потратить на Катю, на себя, на нормальную жизнь! И что в итоге? Он становится только наглее!
– Я никогда не отказывал вам ради Толика! Вы всегда были обеспечены!
– Нет? Серьезно? – Татьяна горько усмехнулась. – А помнишь, как мы отказались от поездки в Турцию три года назад? Катя так мечтала увидеть море, а мы отдали деньги твоему брату на «срочное лечение», которое оказалось очередным враньем? А помнишь, как Катя не пошла на подготовительные курсы в хороший вуз, потому что мы отдали тридцать тысяч Толику на «развитие бизнеса»?
Сергей молчал. Он помнил. Все помнил, но старался не думать об этом, заглушая чувство вины перед женой и дочерью долгом перед братом.
– А знаешь, что самое обидное? – продолжала Татьяна, и слезы уже текли по её щекам. – Он даже спасибо ни разу не сказал искренне. Принимает помощь как должное, как будто мы ему обязаны! Более того – обижается, если даешь меньше, чем он просил! Помнишь, как он устроил скандал, когда ты дал ему пятьдесят тысяч вместо ста? Обвинил тебя в жадности!
Они не разговаривали до самой ночи. В спальне было темно и тихо. Лежали по разные стороны кровати, словно между ними пролегла непреодолимая пропасть.
– Тань, ты спишь? – тихо позвал Сергей.
– Нет. И не надейся, что я передумаю.
– Послушай… Может, в последний раз? Я поговорю с ним серьезно, по-мужски. Поставлю жесткое условие – это последняя помощь, и после этого пусть не рассчитывает на меня. Может, это его отрезвит?
Татьяна резко села в постели, включила прикроватную лампу. Её лицо было бледным, глаза покраснели от слез.
– Сергей, ты это говоришь каждый раз! «В последний раз», «поговорю серьезно», «поставлю условия»! Сколько уже было этих последних разов? Пять? Десять? Я сбилась со счета! И каждый раз всё заканчивается одинаково – через пару месяцев он снова приходит с новой бедой!
– Но сейчас действительно серьезная ситуация. Ему реально угрожают… Эти люди могут покалечить его или хуже. Я не смогу жить с мыслью, что не помог, когда мог.
– Ему всегда кто-то угрожает! То коллекторы, то «криминальные авторитеты», то еще какие-то страшные люди! – Татьяна встала, накинула халат. – И знаешь что? Он жив-здоров уже десять лет с этими вечными угрозами! Может, пора уже понять, что он просто манипулирует твоими страхами?
– На кухню. Не могу спать, когда мой муж всерьез рассматривает возможность отдать последние деньги человеку, который пропьет их за неделю.
Сергей последовал за ней. Татьяна грела воду для чая, её руки дрожали от напряжения.
– Послушай, а если взять кредит? Небольшой, тысяч сто пятьдесят. Поможем ему частично, пусть остальное сам ищет. Это будет справедливо, и мы не останемся совсем без денег…
Чашка выскользнула из рук Татьяны и разбилась о кафельный пол. Она медленно повернулась к мужу.
– Ты серьезно сейчас предлагаешь взять кредит, чтобы отдать деньги игроману? Влезть в долги, чтобы покрыть долги твоего брата? – её голос срывался. – Сергей, ты вообще слышишь себя? Это же полное безумие!
– Я не знаю, что делать! Разрываюсь между вами! – он взъерошил волосы. – С одной стороны ты, с другой – брат! Не могу же я просто взять и бросить его!
– А бросить семью можешь? Потому что именно это ты сейчас делаешь!
– Я никого не бросаю!
– Нет? А что ты делаешь? – Татьяна наклонилась, собирая осколки. – Ставишь интересы брата-паразита выше интересов жены и дочери! Готов залезть в долги ради человека, который никогда их не вернет!
– Не надо ультиматумов…
– Это не ультиматум, Сергей. Это констатация факта. – Она выбросила осколки в мусорное ведро и посмотрела мужу в глаза. – Если ты дашь ему деньги – любые деньги, хоть тысячу рублей – я уйду. Заберу Катю и уйду к родителям. И не вернусь, пока ты не поймешь, что твой брат – это черная дыра, которая поглотит всё, что ты в неё бросишь.
Утром Сергей ушел на работу раньше обычного. Они не разговаривали за завтраком, избегали смотреть друг другу в глаза. Напряжение можно было резать ножом.
На работе Сергей не мог сосредоточиться. Бригадир три раза переспрашивал его указания, рабочие переглядывались – прораб явно был не в себе. Мысли метались между братом и женой. Толик названивал каждый час, с каждым разом все более настойчиво и истерично.
– Серый, время идет! Они сказали – до конца недели, это же послезавтра! Ты хочешь, чтобы меня нашли в канаве с проломленной головой? Ты этого хочешь?!
