Как сложно осознать, что то, что ты любила, стало твоей тюрьмой.
476
Жизнь сама поводит к победе, когда выбрана правильная сторона.
287
В этом конфликте каждое слово становится оружием, и
4.4к.
Как забудешь тот миг, когда жизнь вдруг завибрировала
212
С каждым днём она всё больше понимала: некоторые ошибки
5к.
Решение, которое изменит всё, уже назрело.
675
Время лечит, но только если остановиться и подарить тепло.
262
Как легко потерять всё, что было свято!
310
Праздничный вечер выдался на редкость тёплым. В гостиной царила атмосфера уюта — мягкий свет торшера, звон бокалов, аромат любимых Витиных пирожков с капустой. Ольга всегда пекла их для семейных встреч. Вот и сегодня постаралась — в конце концов, день рождения брата мужа бывает раз в году.
Она украдкой наблюдала за гостями, расслабленно откинувшись на спинку стула. Витина родня собралась в полном составе: брат Андрей с женой Мариной, их дети-погодки, шумные и весёлые, как воробьи, пожилая тётка Зинаида Петровна, вечно поучающая молодёжь. Стол ломился от закусок, вино лилось рекой, воздух звенел от смеха и оживлённых разговоров.
— А помнишь, Андрюх, как мы в детстве на рыбалку бегали? — Витя подлил брату коньяка, глаза его блестели от выпитого. — Батя нас тогда чуть не прибил — мы ж его новые снасти стащили!
— Ещё бы не помнить! — Андрей хохотнул, поправляя очки. — А ты знаешь, я недавно нашёл ту самую удочку на даче. Представляешь? Тридцать лет прошло, а она всё там...
Марина, жена Андрея, мечтательно улыбнулась:
— Вот бы сейчас на море... Дети всё просят, а мы никак не соберёмся. То работа, то ремонт, то ещё что-нибудь.
Виктор вдруг весь подобрался, словно ждал этих слов. Ольга насторожилась — она слишком хорошо знала этот взгляд мужа, когда тот собирался сделать широкий жест.
— А знаете что? — Витя полез во внутренний карман пиджака. — У меня для вас сюрприз!
Ольга замерла. Сердце пропустило удар, когда она увидела знакомый белый конверт. Тот самый, который они обсуждали месяц назад, когда планировали собственный отпуск.
— Вот, держи, брат! — торжественно произнёс Виктор, протягивая конверт через стол.
Андрей недоуменно взял его, раскрыл... и присвистнул. Марина заглянула мужу через плечо, и её глаза расширились.
— Путёвка? На море? — она прижала конверт к груди. — Витя, ты с ума сошёл! Это же... это же...
— Ну ты и молодец! — Андрей хлопнул брата по плечу. — Мы как раз думали, как выкроить деньги на отпуск!
Ольга медленно положила вилку. В комнате вдруг стало очень тихо — или это только ей так показалось? Она посмотрела на мужа, и её голос прозвучал как удар хлыста:
— Не смей раздавать подарки за мой счёт!
Время словно остановилось. Виктор побагровел, будто его ударили. Андрей застыл с поднятым бокалом, его улыбка стала натянутой. Марина демонстративно закатила глаза. Даже дети притихли, перестав шушукаться в своём углу.
Зинаида Петровна многозначительно покачала головой:
— Ну вот, началось... В наше время жёны мужьям слова поперёк не говорили.
Ольга почувствовала, как краска заливает щёки. Момент был безнадёжно испорчен — теперь все смотрели на неё как на скандалистку, разрушившую семейный праздник. А ведь она просто хотела справедливости. Их с Витей справедливости, которую он снова принёс в жертву своему желанию выглядеть щедрым благодетелем.
Она встала из-за стола, стараясь не встречаться ни с кем взглядом:
— Простите. Мне нужно проверить пирог в духовке.
Уходя на кухню, Ольга слышала, как Марина громко прошептала: "Вечно она так. (продолжение в статье)
Кира, как вкопанная, замерла перед дверью. Ключ торчал в скважине, как нож в спине — и по ощущениям было примерно то же. В её квартире кто-то шумел. Не просто разговаривали, а распоряжались, командовали. И голос был... ну конечно. Свекровь. Как же без неё.
— Юрочка, милый, давай диван вот сюда. А шкаф — господи, кто вообще додумался его тут поставить? Его бы на помойку, и сразу воздух посвободней станет, — раздавался голос Татьяны Васильевны с такой интонацией, будто она генеральный подрядчик на ремонте дворца.
Кира медленно, очень медленно открыла дверь — чтобы ни звука, ни скрипа, ни писка. В коридоре — чемоданы, сумки, какая-то тряпка с валенками. А в гостиной свекровь, как Наполеон на завоевании, командует двумя грузчиками. Юрий стоит, кивает, как болванчик в машине.
— А это, простите, что за цирк с мебелью? — тихо, но жёстко сказала Кира, замерев на пороге, словно поймала их за чем-то особенно неприятным.
— Кирочка, зайка! Ты уже пришла? — всплеснула руками Татьяна Васильевна, будто сейчас бросится в обнимку. — А мы тут, ну, как бы… освежаем обстановку. Ремонт в миниатюре, ничего глобального, не волнуйся.
— Какой ещё ремонт, Таня Васильевна? — Кира медленно перевела взгляд на Юрия. — Юра, ты вообще в своём уме? Что происходит?
— Ну, тут такое дело… — начал Юрий, как школьник у директора. — У мамы с отцом… ну, трения. Она пока поживёт с нами. Временненько.
— Временненько? — уточнила Кира, отступая на шаг. — Это как? День? Неделя? Или ты меня сейчас порадуешь цифрой “полгода”?
— Ой, ну не преувеличивай, Кира, — отмахнулась Татьяна Васильевна. — Максимум месяца три. Ну ладно, четыре. Пока я тут... отдышусь. И вообще, у вас места много. Я аккуратненько.
— Аккуратненько?! — Кира выронила сумку. — Меня вообще кто-то собирался спросить? Или я тут декорация к вашему семейному театру?
— Дочка, ну куда мне идти, а? На скамейке ночевать? — свекровь вздохнула, трагично приложив руку к груди, как будто её в этом доме никто не ждал, и она бедная скиталица.
— Это моя мама! — хмуро вставил Юра. — Ты же не можешь быть против родной матери?
— Я против самоуправства, Юра. Против того, что вы всё порешали без меня! Это моя квартира. Я тут жила до свадьбы. И не собираюсь уживаться в коммуналке с человеком, который считает мой вкус “безвкусицей”.
— Вот именно. До свадьбы жила, — свекровь резко сложила руки на груди. — Теперь вы семья. И сын, если что, имеет полное право пригласить маму. Тем более в такую трудную минуту.
Кира сжала зубы, развернулась и ушла в спальню, хлопнув дверью так, что свекровь дернулась.
Первые дни Кира молчала. Дышала через раз, как йог. Но к концу недели поняла — эта женщина пришла не в гости. Она пришла с чемоданами, правами и методичкой под названием “Как переделать чужую жизнь под себя”.
Мебель переставлена, шкафы перемыты, вещи выкинуты — всё, что не соответствовало “вкусу”.
— Это... это была ваза от мамы! Последний подарок перед... ну, ты поняла! — Кира держала в руках мусорный пакет с осколками и тряслась.
— Какая-то ерунда, — отмахнулась Татьяна Васильевна. — Пыль собирала. Я в “Ленте” купила новую — стильно, минимализм. Можешь радоваться. (продолжение в статье)