Она шла по улице, не особо понимая, куда направляется. Город был знакомым до последней трещины в асфальте — Маша выросла в этом районе, знала каждый двор, каждый магазинчик. Но сейчас все казалось чужим, как будто она смотрела на мир через мутное стекло. В голове крутились обрывки разговора со свекровью, и каждый из них только сильнее раздражал. «Городская неумеха». Да уж, спасибо за комплимент.
Маша работала в небольшой фирме, которая занималась поставками канцелярии. Ничего выдающегося, но ей нравилось — цифры, накладные, звонки клиентам. Она была организованной, четкой, умела разруливать проблемы. Но в глазах Лидии Павловны она навсегда оставалась «девочкой из города», которая не знает, как правильно держать лопату. И Олег, черт возьми, никогда не вступался. «Маму не переспоришь», — говорил он, пожимая плечами, и уезжал на рыбалку. Или на футбол. Или еще куда-нибудь, лишь бы не разбираться.
Она свернула в парк, где на детской площадке визжали дети, а на лавочках сидели мамаши с колясками. Маша присела на свободную скамейку и уставилась на свои кроссовки. Надо было что-то делать. Не просто злиться, не просто молчать, а делать. Но что? Вернуться домой, где Олег, скорее всего, уже будет сидеть с пивом перед телевизором? Или вернуться к свекрови и попытаться еще раз поговорить? От одной мысли об этом Маше захотелось заорать.
— Эй, ты чего тут сидишь, как потерянная? — голос рядом заставил ее вздрогнуть.
Она подняла глаза. На соседней скамейке сидела женщина лет сорока, с короткой стрижкой и ярко-красной помадой. В руках у нее был пакет с яблоками, и она с аппетитом хрустела одним, глядя на Машу с любопытством.
— Да так, — буркнула Маша, не особо настроенная на разговор. — День тяжелый.
— А, знаю я эти тяжелые дни, — женщина усмехнулась и откусила еще кусок яблока. — То ли муж довел, то ли свекровь. Или и то, и другое. Угадала?
Маша невольно улыбнулась. Что-то в этой женщине было обезоруживающе прямолинейное.
— Свекровь, — призналась она. — И муж, который делает вид, что ничего не происходит.
— Классика, — женщина кивнула, как будто услышала самую банальную историю в мире. — Меня зовут Ира. А тебя?
— Ну, Маша, расскажи, что там у тебя за драма. Я тут все равно сижу, пока мой малой на карусели катается.
Маша замялась, но потом подумала: а почему бы и нет? И начала рассказывать. Про дачу, про свекровь, про Олега, который вечно «не при делах». Ира слушала, кивая, иногда вставляя едкие комментарии вроде «ну это она вообще загнула» или «да твой Олег просто удобный, как диван». К концу рассказа Маша почувствовала себя легче, хотя проблемы никуда не делись.
— И что ты теперь? — спросила Ира, доев яблоко и бросив огрызок в урну. — Будешь дальше терпеть или что-то решишь?
— Не знаю, — честно ответила Маша. — Хочется что-то изменить, но я даже не знаю, с чего начать.
Ира посмотрела на нее с прищуром, как будто оценивая.
— Слушай, Маша, я тебе одну вещь скажу. Если ты будешь ждать, пока муж или свекровь сами догадаются, что тебе плохо, то состаришься раньше времени. Надо действовать. Не ради них, а ради себя.
