Не было громкой сцены, не было скандала. Просто один вечер — и такси под окном, сумки, детские рюкзачки, пакет с игрушками и папка с важными документами. Маша заранее договорилась с Леной, и та открыла им дверь как родным.
— Ну, здравствуй, новая жизнь, — сказала Лена, когда дети устроились на полу с планшетом и яблоками.
Маша кивнула. Она не плакала. Её слёзы закончились раньше. Сейчас внутри была пустота, но не страшная, а светлая. Как новая квартира без мебели — пока ничего нет, но всё можно устроить по-своему.
Она оставила Артёму короткую записку:
«Мы ушли. Не звони. Все вопросы через юриста.
Он не позвонил. Не написал. Только один раз пришло сообщение:
Маша посмотрела на экран и выключила телефон. Испортила? Нет. Она просто перестала быть удобной, перестала быть тенью. Начала дышать.
Суд тянулся несколько месяцев. Артём пытался выкручиваться: то доходов «нет», то с детьми видеться хочет, то алименты «буду переводить напрямую, а не по решению». Но Маша больше не вела себя мягко. Её вел юрист — женщина с холодным голосом, но с доброй улыбкой.
— Ты не первая. И не последняя. Но главное — ты уже не та, что пришла ко мне, — сказала она после последнего заседания.
Они выиграли. Алименты назначили официально, право проживания детей с матерью подтвердили без споров.
К лету Маша сняла небольшую двухкомнатную квартиру. Светлую, с балконом и старенькой мебелью. Она повесила над столом табличку, которую сделала Настя в школе:
«У нас дома уютно, потому что мы любим друг друга».
Она смеялась, когда Тошка намазал вареньем подоконник. Она ругалась, когда Настя забывала выносить мусор. Она уставала. Часто. Иногда сильно. Но она знала — это всё её. Это не клетка, а пространство. Где можно ошибаться, расти, жить.
Работы было много. Уборка, тексты, иногда — помощь в агентстве, которое искало нянь и сиделок. Вечерами она сидела с чашкой чая и писала. Не в блокнот — в компьютер. Писала истории женщин, таких, как она сама. Хотела сделать сайт, назвать его «Женщины с голосом».
Однажды Артём всё же пришёл. Неожиданно. Стоял у подъезда, с пакетом игрушек.
— Привет, — неловко сказал он. — Можно увидеться?
Маша вышла на улицу. Дети были у Лены на ночёвке.
— Просто… не знаю. Хотел узнать, как вы. Я скучаю по ним.
— По ним пожалуйста. По мне уже поздно.
Он кивнул. Потом поднял глаза и тихо произнёс:
— Не надо. Мы просто увидели друг друга такими, какие есть. Я — сильнее, чем думала. А ты — слабее, чем казался.
Он опустил глаза. И ушёл.
Маша вернулась домой и закрыла дверь.
Потом достала свою старую кружку, включила свет и села писать новый текст:
«Женщина, которая вышла из дома. И больше туда не вернулась. Потому что дом — это там, где тебя любят. А не там, где тебя терпят».
