— Я расслаблюсь, когда вы спросите, можно ли приезжать, — Алёна не сдержалась.
— Ого, — Лариса прищурилась. — Это ты так с мамой говоришь?
— Я с тобой говорю, — Алёна посмотрела на неё. — Это моя дача, Ларис. Моя.
Лариса фыркнула и ушла в дом. Алёна повела Соню к речке, чувствуя, как сердце колотится. Она вспомнила, как в прошлом году Тамара Павловна пересадила её клубнику, потому что «неправильно растёт», а Лариса снимала сторис, называя дачу «нашим семейным гнёздышком». Тогда Алёна промолчала. Теперь молчание закончилось.
Вечером, когда Соня уснула, Алёна села с Димой на веранде.
— Дим, почему ты не сказал, что они приедут? — спросила она, глядя на звёзды.
— Алён, мам сама решила, — Дима пожал плечами. — Я не хотел спорить.
— А я хочу, — Алёна повернулась к нему. — Это наш отпуск, наша дача. Почему твоя мама решает за нас?
— Ну, она же для нас старается, — Дима потёр шею. — Банки, огурцы…
— Мне не нужны её банки, — Алёна повысила голос. — Мне нужен покой. А твоя мама и Лариса у меня его отнимают.
— Алён, не начинай, — Дима вздохнул. — Они пару недель побудут, уедут.
— Пару недель? — Алёна встала. — Дим, я не выдержу. Или ты с ними говоришь, или я сама.
— Давай завтра, — он посмотрел на неё. — Не горячись.
Алёна кивнула, но внутри всё кипело. Она знала, что Дима не поговорит. Он никогда не говорил.
Три года назад Тамара Павловна приехала к ним в городскую квартиру без звонка. Алёна открыла дверь, держа Соню на руках, и услышала: «Алён, у вас тут как в хлеву, я помогу прибраться». Через час свекровь заставила Диму двигать диван, а он молчал. Алёна тогда подумала: может, она правда хочет помочь? Но когда Тамара Павловна выбросила её старый плед, «потому что облезлый», Алёна поняла: это не помощь, это желание показать власть.
Теперь Алёна полола грядки, пока Соня строила замок из песка. Тамара Павловна сидела на веранде, раздавая указания.
— Алёна, ты укроп не так рвёшь, — крикнула она. — Корень оставляй, а то не вырастет.
— Я знаю, Тамара Павловна, — Алёна выпрямилась, вытирая руки о джинсы.
— Знаешь, а делаешь неправильно, — свекровь покачала головой. — Дима, скажи ей!
Дима, чинивший качели, буркнул:
— Мам, она разберётся.
— Разберётся? — Тамара Павловна фыркнула. — Если бы разбиралась, у вас бы огород не зарос.
Алёна бросила укроп в ведро, чувствуя, как щёки горят. Она вспомнила, как в детстве помогала маме на даче, и та никогда не критиковала, а хвалила за каждую морковку. Почему же свекровь видит только ошибки?
Лариса вышла с телефоном, снимая сторис.
— Так, подписчики, смотрите, какая у нас дачка! — она навела камеру на Алёну. — А это наша Алёнка, огородница!
— Ларис, убери телефон, — Алёна прикрыла лицо рукой.
— Ой, да ладно, — Лариса хихикнула. — Тебе надо в блог, а то вечно в тени.
