Он начал что-то бубнить про кризис, про то, как скоро все наладится, но я уже не хотела слушать. Отключилась.
А через день началось самое страшное. Родители объявили бойкот. Не звонили, не отвечали на звонки. Зато соседи исправно докладывали:
— Маринка, мать твоя еле ходит. Отец забор чинил — чуть не упал. Что ж ты их бросила-то?
И каждый раз — как ножом по сердцу. Потому что знала — врут. Специально делают вид, что беспомощные. Мама, которая «еле ходит», прекрасно гуляет по магазинам. Папа, который «чуть не упал», спокойно возится в гараже.
Но самое поганое было не это. А то, что я начала сомневаться. Может, действительно я плохая дочь? Может, правда должна все бросить и переехать?
В пятницу вечером, после особенно тяжелого рабочего дня, решилась. Поехала к ним — хватит уже этого цирка с обидами.
Подъехала к дому и застыла. На крыльце суетились родители, Вика с детьми и… Андрей с какой-то женщиной.
— А, Марина! — мама просияла, будто и не было недели молчания. — Познакомься, это Света, Андрюшина невеста!
Я молча смотрела, как они хлопочут над накрытым столом. Как Викины дети беззаботно носятся по двору. Как Андрей нежно обнимает свою Свету. Идеальная картина семейного ужина. Без меня. Будто меня и не существует вовсе. Потому что я для них — просто бесплатная помощница, которую можно использовать, когда удобно.
Когда нужна помощь — тут же вспоминают, названивают, давят на жалость. А когда праздник, когда радость — можно и забыть. Будто у меня нет сердца. Будто мне не больно видеть, как легко они собираются без меня, как просто вычеркивают из семейного круга.
— Проходи, доченька! — мама уже тянула меня к столу. — Мы как раз пирог испекли…
— Что — нет? — отец нахмурился.
— Не буду проходить. Не буду есть пирог. И переезжать не буду.
— Опять ты за свое… — начала Вика.
— Да, за свое! — я уже не сдерживалась. — У меня своя работа, которую я люблю! Свои друзья, свои увлечения! Я не могу всё это бросить и переехать сюда навсегда! Вы хоть понимаете, что я тоже человек? Что мне хочется иногда в кино сходить, с подругами встретиться, просто дома в тишине почитать? А не быть круглосуточной помощницей на побегушках!
— Марина, ну что ты голос повышаешь? — мама испуганно оглянулась на Свету и окинула соседские окна. — Неудобно же…
— Неудобно? — я горько усмехнулась. — А удобно требовать, чтобы я бросила всё и переехала? Удобно делать вид, что вам помощь нужна, хотя на семейные посиделки силы находятся?
— При чем тут посиделки? — отец грохнул кулаком по столу. — Мы о деле говорим! Дом большой…
— Да знаю я про дом! — перебила я. — И про хозяйство знаю, и про огород. Только вот что интересно — Вике вы квартиру просто взяли и отдали, и сейчас нет всяких условий и требований. Андрею деньги на бизнес отдали — и тоже ничего не требуете взамен. А мне дом даже не отдали — только обещаете, что когда-нибудь будет мой, а взамен уже сейчас требуете, чтобы я и переехала, и ухаживала, и по хозяйству помогала.
Почему с других детей ничего не требуете, а я должна годами отрабатывать даже не подаренное, а только обещанное?
— У Вики дети! — мама всплеснула руками.
— А у Андрея теперь невеста, да? — я кивнула в сторону притихшей Светы. — И только я, получается, лишняя? Свободная? Удобная?
— Ты что несешь? Какая лишняя?
— А такая! Вы же меня даже на ужин не позвали! Я случайно приехала! Потому что для вас я не человек — я функция. Нужна помощь — зовут Марину. Нужны деньги — зовут Марину. А на праздник можно и без нее обойтись…
Вика подозвала детей:
— Так, малыши, идем отсюда. Тётя Марина опять истерику закатывает.
— Ну конечно, — я почувствовала, как дрожит голос. — Я же тут всегда виновата. Стоит только своё мнение высказать — сразу истеричка. А вы все такие правильные…
— Да сколько можно? — отец стукнул по столу. — Вечно ты недовольна! Мы же о твоем будущем думаем!
