Настя открыла рот и тут же закрыла его. Валентина Петровна, которая за пять лет ни разу не поинтересовалась, как она справляется с двумя детьми, как крутится между работой и домом, как решает финансовые проблемы — пришла просить её о помощи?
— Валентина Петровна, — наконец произнесла она, тщательно подбирая слова, — я очень сочувствую вашей ситуации. Но моя родительская квартира сдаётся, и я не могу её освободить. Эти деньги идут на содержание детей, на их кружки, секции…
— А что, Виктор не платит алименты? — перебила свекровь.
— Платит, конечно, — кивнула Настя. — Но этого не хватает. Вы же знаете, какие сейчас цены… К тому же, я не так давно только начала работать на полную ставку после декрета, у меня не такая большая зарплата.
— Но это же временно! И потом, вот эта же квартира, которую покупал мой сын…
— Он сам оставил её нам, — мягко напомнила Настя. — И я не могу выселить арендаторов из родительской…
— Ты мне отказываешь? — лицо свекрови исказилось. — После всего, что я для тебя сделала?
Настя не нашлась с ответом. За все годы, что она была замужем за Виктором, свекровь не сделала для неё ровным счётом ничего. Даже с детьми сидеть никогда не предлагала.
— Я просто не могу сейчас выбросить арендаторов на улицу, — твёрдо сказала она. — У нас договор подписан, там и залог учтен, и аванс за последний месяц и я не могу по вашей прихоти лишаться дохода!
Валентина Петровна поднялась, сжав руки в кулаки.
— Вот как ты со мной, значит, поступаешь, — произнесла она с отчётливой горечью. — А ещё говорят, кровь не водица.
— Но мы с вами не кровные родственники, — заметила Настя, тоже поднимаясь с кресла.
— Ты мать моих внуков! — отрезала свекровь. — И была женой моего сына.
— Была, — согласилась Настя. — Уже пять лет как не являюсь.
— Ну-Ну! Я всё поняла! — Валентина Петровна направилась к выходу. — Всего хорошего.
Она ушла, не попрощавшись с внучкой, тихо сидевшей в своей комнате, и Настя облегчённо выдохнула, когда дверь за свекровью закрылась.
Не то чтобы она ожидала благодарности за годы самостоятельного воспитания детей — но такая наглая просьба потрясла её до глубины души.
— Мам, она так быстро ушла? — Лиза выглянула из комнаты. — Мы даже не поговорили…
— Бабушке нужно было срочно уйти. В следующий раз поговорите.
Утро понедельника началось для Насти привычной суетой: проводить детей в школу, успеть на автобус, не опоздать на работу. Проклиная сломавшийся будильник, она вбежала в офис своей небольшой бухгалтерской фирмы ровно в девять ноль-ноль.
— Фу, успела, — выдохнула она, кивая коллегам.
— Еле-еле, — улыбнулась Ирина, занимавшая соседний стол. — Кофе будешь?
— Вопрос риторический, — усмехнулась Настя, включая компьютер. — Без кофе я не человек.
Сотрудники фирмы, где Настя работала последние три года, стали для неё не просто коллегами — почти семьёй. Именно они поддерживали её, когда она, с трясущимися руками и красными от недосыпа глазами, пришла устраиваться на работу после перерыва.
Небольшой, но дружный коллектив из пятнадцати человек видел, как она восстанавливалась, как постепенно улыбка возвращалась на её лицо.
— Вот, держи! — Ирина поставила перед ней дымящуюся чашку. — Двойной, как ты любишь.
— Спасибо, родная, — Настя благодарно кивнула и погрузилась в работу. Отчёты за прошлый месяц сами себя не заполнят.
Около одиннадцати офисная тишина, нарушаемая лишь стуком клавиш и шелестом бумаг, взорвалась громким голосом:
— А я говорю, мне НУЖНА Анастасия Викторовна! И я НЕ УЙДУ, пока с ней не поговорю!
Настя вздрогнула так, что опрокинула кружку с кофе. Коричневая жидкость разлилась по только что распечатанным документам. В приёмной стоял источник этого грома небесного — Валентина Петровна.
Ярость на её лице никак не вязалась с идеальной укладкой и аккуратно завязанным платком.
Она возвышалась над секретаршей Леночкой, которая беспомощно пыталась её остановить.
— Она там, да? — свекровь ткнула пальцем в сторону офиса. — Я её отсюда вижу!
Леночка только успела развести руками:
— Я пыталась её остановить…
Настя поднялась, чувствуя, как все взгляды устремились к ней. Пятнадцать пар глаз буквально впились в её лицо. Даже Семён Палыч из аналитики, обычно погружённый в свои отчёты настолько, что его не трогали даже пожарные учения, оторвался от монитора и с интересом наблюдал за представлением.
— Валентина Петровна, — Настя попыталась говорить как можно естественнее, хотя сердце стучало как сумасшедшее. — Что случилось?
Свекровь ринулась к столу с такой скоростью, что едва не сбила с ног Леночку.
— Случилось?! — её голос поднялся на октаву выше. — О да, драгоценная моя невестушка, СЛУЧИЛОСЬ!
Настя вздрогнула, услышав это «невестушка». Так свекровь звала её только в первые месяцы знакомства, когда ещё пыталась изображать радушие. Потом всё свелось к сухому «Настя» в лучшем случае, а чаще — «мать детей Виктора», словно у неё и имени-то не было. И вот теперь снова это сладкое «невестушка» — будто мёд, в который подмешали яд.
— Ты… — Валентина Петровна навалилась руками на стол, так что столешница жалобно скрипнула. — Ты… ЛГУНЬЯ!
Вокруг стало так тихо, что можно было услышать, как в соседнем кабинете работает принтер.
