Марина посмотрела на него. В его глазах не было ни грамма тепла. Только ожидание.
— Я не знаю, Дима, — она отвела взгляд. — Я не могу так просто выгнать её. И у неё нет денег на съём квартиры.
— Значит, пусть не приезжает, — отрезал он. — Это мой дом. И я решаю, кто в нём будет жить.
Марина почувствовала, как обида волной накрывает её. Она встала, подошла к окну и стала смотреть на ночной город.
— А я? — тихо произнесла она. — Я здесь кто? Я ничего не решаю?
Дмитрий удивленно посмотрел на неё.
— О чём ты говоришь? Ты моя жена. Ты часть этой семьи. Но это мой дом. Я за него плачу.
— И что? — Марина обернулась. Её голос окреп. — Значит, ты купил меня вместе с этим домом? Мои желания, мои чувства ничего не значат?
— Не перегибай палку, Марина, — Дмитрий сделал шаг к ней. — Я просто говорю о рациональных вещах.
— Рациональных? — Марина почувствовала, как внутри неё разгорается гнев. — Рационально бросить свою мать, когда она нуждается в помощи? Рационально унижать меня, ставя такие ультиматумы?
Дмитрий замолчал. Его лицо потемнело.
— Я не унижаю тебя, — произнёс он сквозь зубы. — Я просто не хочу лишних проблем и расходов.
— А я не хочу жить с человеком, для которого родные люди — это проблемы и расходы! — Марина уже не могла сдерживаться. Все обиды, накопленные за годы, вырвались наружу. — Я хочу жить с человеком, который понимает, что такое семья. Что такое поддержка.
Дмитрий сделал шаг назад, словно она ударила его.
— Что ты хочешь этим сказать? — его голос стал опасным.
— Я хочу сказать, что я так больше не могу, — Марина чувствовала, как дрожит всё её тело, но слова сами вылетали из неё. — Я устала от твоей вечной экономии на всем, от твоей холодности, от того, что ты постоянно видишь во всем только деньги.
— Я обеспечиваю нас, Марина! — воскликнул Дмитрий. — Если бы не я, ты бы сидела в нищете!
— Нищета — это не отсутствие денег, Дима, — ответила Марина. — Нищета — это отсутствие души. Отсутствие сострадания.
Они стояли друг напротив друга, словно два чужих человека. Воздух между ними был наэлектризован.
— Значит, ты выбрала свою мать? — спросил Дмитрий.
Марина посмотрела в его глаза, пытаясь найти хоть искру понимания, хоть каплю тепла. Но там была только ледяная пустота.
— Я выбрала себя, Дима, — тихо ответила она. — И свою дочь.
Следующим утром, когда Дмитрий ушел на работу, Марина набрала номер своей мамы. Голос её дрожал.
— Мам, привет, — она постаралась говорить как можно более естественно. — Слушай, я тут подумала… Может, тебе пока не стоит пока приезжать? У меня тут на работе аврал, боюсь, я не смогу тебе уделить достаточно времени.
Анна Ивановна, которая уже представляла себе тёплые вечера с дочерью и внучкой, растерялась.
— Что случилось, доченька? — её голос звучал обеспокоенно. — Ты что-то не договариваешь?
Марина почувствовала, как к горлу подступает ком. Она не могла соврать маме. Она никогда не умела врать.
— Мам, — прошептала она, — я попозже тебе всё объясню. Просто сейчас не самое лучшее время.
— Марина! — в голосе матери послышались стальные нотки. — Ты что, с Дмитрием поругалась? Он тебя обидел?
Марина тяжело вздохнула.
— Мам, давай я тебе перезвоню вечером, хорошо?
— Нет, Мариша, — твёрдо сказала Анна Ивановна. — Рассказывай сейчас. Я чувствую, что что-то не так.
И Марина, не сдерживая слёз, выложила всё. О ссоре с Дмитрием, о его словах, о его ультиматумах. Она говорила сбивчиво, перескакивая с одного на другое, но мама всё понимала.
— Ах он, мерзавец! — воскликнула Анна Ивановна. — Как он смеет так говорить! Мою девочку обижать! Я сейчас же приеду!
— Нет, мам, не надо! — поспешно сказала Марина. — Не надо скандалов. Я сама всё решу.
— Что ты решишь, Марина? — голос Анны Ивановны был полон боли и негодования. — Ты будешь терпеть это дальше? Ты позволишь ему помыкать тобой?
— Нет, мам, — Марина вытерла слёзы. В её голосе появилась решимость. — Я больше не буду терпеть.
Вечером того же дня, когда Дмитрий вернулся домой, он застал Марину в гостиной. Возле дивана стоял чемодан и дорожная сумка.
— Что это? — спросил он, сбросив ключи на тумбочку. Его голос был ровным, но в глазах читалась настороженность.
— Я уезжаю, Дима, — спокойно ответила Марина. — С Аней.
Дмитрий подошёл к ней, его лицо исказилось.
— Что за глупости? Куда ты уезжаешь?
— К маме, — Марина смотрела ему прямо в глаза. — Навсегда.
Дмитрий рассмеялся. Звук его смеха был резким и неприятным.
— Ты что, серьёзно? Ты думаешь, что без меня ты сможешь прожить? Ты зависишь от меня, Марина!
— Я зависима от твоего хамства, Дима, — ответила Марина. — От твоей жадности. От твоего пренебрежения. Я больше не хочу так жить.
— А как же Аня? — Дмитрий вдруг стал серьёзным. — Ты хочешь лишить ребёнка отца?
