Лида только вернулась с работы, а мать, Светлана Викторовна, уже встречала ее у порога с ведром и тряпкой. Лида еще не успела снять кроссовки, как в руках оказалась швабра.
— Лида, полы помой, — сказала мать. — А то отец пыли нанес, дышать нечем.
— Мам, я только с работы, — Лида поставила сумку на пол, чувствуя, как ноют ноги. — Дай хоть поесть.
— Поесть? — Светлана Викторовна всплеснула руками. — А кто за тебя полы мыть будет? Я, с моим давлением? Или отец, у которого спина?
Лида сжала ручку швабры и промолчала. Она привыкла, что в этом доме ее просьбы о передышке воспринимаются как капризы. Их старый дом на окраине города был их семейным гнездом, но для Лиды он давно стал клеткой. Она работала администратором в фитнес-клубе, вставала в шесть утра, а домой приходила к восьми вечера. Но Светлана Викторовна и Михаил Алексеевич считали, что это не повод «лениться».
— Ладно, сейчас, — буркнула Лида, уходя в кухню.
Она включила кран, чтобы налить воды, и услышала, как отец, Михаил Алексеевич, кричит из комнаты:
— Лида, ты дома? Сгоняй в магазин, хлеба нет!
Лида закрыла глаза, считая до десяти. Ей двадцать восемь, а она до сих пор живет с родителями, потому что «одной не потянуть». Они с матерью и отцом делили дом, доставшийся от бабушки, но делить обязанности никто не спешил. Светлана Викторовна иногда готовила и всегда командовала, Михаил Алексеевич чинил что-то по мелочи, а Лида делала все остальное — убирала, оплачивала все счета, возила родителей к врачам. И еще отдавала половину зарплаты на «общие нужды».
Пока она мыла полы, телефон завибрировал. Это было уведомление от Артема, чьи лекции Лида слушала уже месяц. Он называл себя «наставником» и говорил о свободе, о том, как важно «отпустить груз обязательств». Он собирал последователей, звал людей скидывать ненужные оковы и присоединяться к их общине. Его слова цепляли. Лида мечтала о своей квартире, о жизни, где никто не будет тыкать ей шваброй в нос. Артем писал: «Не позволяй другим жить за твой счет. Ты — центр своей жизни». Лида улыбнулась, но тут же услышала голос матери.
— Лида, ты чего там застряла? — Светлана Викторовна вошла в кухню, держа список. — Завтра в аптеку сходи, мне таблетки нужны. И за газ заплати, а то отключат.
— Мам, я еще зарплату не получила, — Лида выпрямилась, вытирая руки. — Может, вы с папой сами за газ заплатите?
— Вот ты удумала, — мать нахмурилась. — А ты для чего в доме живешь? Мы тебя растили, а ты теперь жалеешь денег?
— Я не жалею, — Лида почувствовала, как горло сжимается. — Но у меня нет сейчас. Давай вы заплатите.
Светлана Викторовна фыркнула:
— Вот выйдешь замуж, тогда муж за тебя пусть и платит. А пока помогай родителям.
