— Ира, поясни, пожалуйста, что ты имела в виду сегодня? Ты сказала, что хочешь выселить маму.
— Да не говорила я ничего подобного! — Ирина сделала вид, будто удивлена. — Это Аня что-то путает, я лишь сказала, что маме иногда полезно пожить за городом.
— На недельку, наверное, правда полезно будет поехать, — несмело кивнула Людмила Алексеевна. — Воздух там и впрямь другой.
— Ты видишь? — тихо сказал мне Павел, наклоняясь к уху, — наверное, она и вправду не так выразилась.
Но я-то помнила её слова. Ирина прямо сказала: «Сначала мать выселю, а потом уж и за тебя возьмусь!». Чувствуя, что тут что-то нечисто, я промолчала, не желая устраивать скандал при свекрови.
Вскоре Ирина начала действовать хитрее. Стала намекать матери, что ей тяжело жить в тесноте, пыталась убедить подписать документы, чтобы квартира потом досталась только ей.
— Мам, ну ты сама подумай, — обратилась Ирина к свекрови при мне и Павле, — я всегда рядом, а Пашка у нас человек молодой, женился недавно, скоро уедет. А Аня так и вовсе чужая нам.
— Что за разговоры, Ира? — резко спросил Павел.
— Да обычные. Забочусь о будущем. Не хочу, чтобы после маминой смерти меня выгнали на улицу.
— Мы тебя никуда не выгоняем, — спокойно ответила я.
— Ты-то точно не выгонишь, у тебя и прав никаких нет, а вот твои дети когда-нибудь попытаются, — хмыкнула она.
Свекровь выглядела растерянной:
— Ирина, не накручивай себя. Ты выдумываешь какие-то глупости.
— Я просто даю понять, что мне важна стабильность. Устала жить без гарантий.
Павел в тот вечер долго говорил с Ириной в коридоре:
— Ира, перестань. Жизнь непредсказуема, но так манипулировать мамой нельзя. Она за тебя переживает, а ты ей внушаешь страх.
— Паш, помолчи. Ты же не собираешься жить тут постоянно? У тебя должны быть амбиции. Ещё уедешь в другой город работать. А я? Я останусь ни с чем?
Я стояла в комнате, прислушиваясь к разговору через открытую дверь. Павел пытался урезонить Ирину, но она, казалось, слышать не хотела. Чувствовалось, что её проблема — одиночество. Вероятно, боялась в старости остаться никому не нужной. Но методы, которыми она действовала, были слишком жёсткими и несправедливыми.
Через несколько дней Ирина уговорила мать съездить к родственникам в деревню. Я спросила её:
— Людмила Алексеевна, вы ведь действительно хотите туда поехать?
— Мне звонила племянница, — ответила она. — Говорит, там тепло, сад скоро зацветёт. Немного отдохну, а потом вернусь. Ирина слишком переживает, ей мерещится, что здесь тесно. А я не хочу ссор в доме.
— Значит, вы совсем скоро вернётесь?
— Конечно, я просто на пару недель. Это не так уж долго.
И вот свекровь уехала, а в квартире остались мы втроём. Ирина торжествовала: целыми днями гремела в кухне, переставляла мебель в комнате, где жила мать. Я шла мимо и заметила, как она перетаскивает старый комод. Остановилась в дверях:
— Ира, давай лучше дождёмся маминого приезда. Ей может не понравиться перестановка.
— Будут у неё какие-то претензии, пусть сама мне и скажет, — хмуро бросила Ирина.
— Паша ведь тоже против, мы с ним говорили, — не удержалась я.
— А я спрашивать ни у кого не собираюсь. Мама уже не живёт тут постоянно, а Паше без разницы. Он целыми днями на работе. Ты что ли, теперь у нас главная?
— Я просто не хочу ссор.
— Да мне вообще плевать, чего ты хочешь, Аня. Я тебя предупреждала: начала мать выселю, а потом уж и за тебя возьмусь. Тебе повторить?
Эту её фразу я слышала уже второй раз, на этот раз — чётко и уверенно. Кажется, она хотела меня напугать. Я почувствовала, что дальше так оставлять дело нельзя.
Вечером дождалась Павла. Он пришёл усталый, разделся и сразу сел ужинать. Я тут же начала разговор:
— Паша, нам надо срочно решить, что делать. Твоя сестра совсем обалдела. Она говорит, что квартира теперь будет только её. Честно говоря, я уже боюсь за нашу семью.
— А что я могу сделать? — выдохнул Павел. — Квартира мамина, Ира тут с ней всю жизнь живёт, а мы с тобой как гости.
— Надо уговорить маму вернуться, или сообщить ей, что происходит в её отсутствие.
— Думаешь, мама захочет сейчас вникать в очередной семейный скандал? Она поехала отдохнуть. Не хочу тревожить её.
Я злилась на то, что он бездействует, но понимала: всё не так просто. На следующий день Ирина приперла к нам какого-то знакомого юриста и закрылась с ним на кухне. Вскоре я услышала их разговор:
