Мама: «Тёма, ты где? Мне нужно поговорить. Это срочно.»
— О, как неожиданно. — Мария саркастически показала экран мужу. — Смотри, угадай с трёх раз, о чём.
Щёлкнул звонок. Артём взял трубку.
— Мам… да… мы дома… ага… да-да, Мария рядом…
Мария слушала полфразы — и уже знала, чем закончится.
— Ну, Мишу нужно поддержать… — голос свекрови был напряжённо-снисходительным, как всегда. — Артём, ты же понимаешь, он в беде. Кому он, кроме вас, нужен? Я — пенсионерка, я не могу помочь. А вы — молодые, работящие…
Мария еле сдерживалась. Она ждала. Ждала, когда прозвучит её имя. И оно прозвучало.
— Мария, ты ведь понимаешь, что семья — это не только делить радости, но и помогать в трудную минуту…
— Татьяна Викторовна, — голос у неё был ледяной, — трудная минута у вашего сына длится десять лет. И каждый раз её оплачиваем мы. Вы считаете это справедливым?
— Ну зачем ты так сразу… — в голосе свекрови проступило возмущение. — Миша — наш родной человек. А вы — семья.
— Конечно. Особенно я. Прямо чувствую, как он родной. Особенно когда приходит занимать, а потом исчезает.
Артём дернул её за руку: «Маша, ну пожалуйста…»
— Нет, Артём. Если ты считаешь, что мы должны спасать твоего брата — давай об этом поговорим. Но без давления. Без твоей мамы на громкой связи.
Она выключила телефон, положила его экраном вниз и посмотрела мужу в глаза.
— Или ты наконец поймёшь, что у тебя есть семья — я. Или ты всю жизнь будешь между мной и своим братом. И знаешь что? Я устала быть между.
Мария не спала полночи. Сначала металась по квартире, потом бесцельно листала телефон, потом просто лежала и смотрела в потолок. Где-то рядом тихо сопел Артём — спал он с видом человека, который решил: «А может, оно само рассосётся».
Ничего не рассосётся. Это она знала точно.
Утром, как ни в чём не бывало, Артём ушёл на работу. Перед уходом пробормотал что-то типа: «Ну ты не злись… поговорим вечером». Мария не ответила. Она просто молча закрыла за ним дверь и, облокотившись на косяк, глубоко выдохнула.
— Ну что, Варвара, — сказала она кошке, — мне кажется, мы с тобой свободные женщины. Почти. Пока ещё почти.
Она подошла к шкафу, достала чемодан. Не большой, не маленький — тот самый, с которым они в прошлом году ездили в Сочи. И начала методично укладывать туда вещи. Не из истерики. Не из эмоций. А из холодного понимания: хватит.
Телефон звякнул. Сначала сообщение. Потом звонок. Конечно, кто же ещё — Татьяна Викторовна.
Мария долго смотрела на экран, потом всё-таки ответила.
— Мария… — свекровь моментально перешла в обиженно-снисходительный тон. — Ну что за детский сад? Какие обиды? Мы тут всей семьёй решаем серьёзный вопрос, а ты хлопаешь дверями, как девчонка.
Мария села на край дивана.
— Татьяна Викторовна. Мне сорок пять. Девчонка — это комплимент. Спасибо.
— Не ерничай. — Голос стал жёстче. — Ты взрослая женщина. Ты должна понимать, что семья — это поддержка. Миша попал в беду. Коллекторы угрожают. Ему же чуть ли не руки-ноги обещают сломать.
— Серьёзно? И это всё потому, что он снова взял кредит? А вы точно уверены, что он не на курорт его взял?
— Что за глупости! — свекровь повысила голос. — Ты вообще знаешь, сколько он должен?!
— Вот как раз не знаю. — Мария усмехнулась. — Артём вчера скромно сказал «сто пятьдесят».
