Вскоре в квартиру входит Анна Петровна — пожилая, но бодрая, с палочкой, глазами внимательно смотрит по сторонам.
— Зина всё о вас знала, — усаживается она в кресло у окна. — Где работаете, как у дочки дела… Прямо гордилась вами.
— Но откуда? Мы ведь редко общались…
— Так вы же открытки присылали! Она показывала мне каждую. — Вот, говорит, Валечка пишет, с праздником поздравляет. Работает в поликлинике — людям помогает.
— А эта… Людмила… Она правда помогала ухаживать?
Анна Петровна кривится:
— Ухаживала? Да Людка только в последний месяц появилась. Как узнала — Зина заболела. До этого и не звонила годами.
— А кто с тётей был тогда?
— Мы, соседи. Помогали чем могли: и продукты, и лекарства… А Зина всё говорила: не хочу Валечку тревожить, у неё и так забот полно.
Валю накрывает волна стыда — почему не звонила чаще, не приезжала?
— Зинаида очень вас любила, — вздыхает Анна Петровна. — Говорила, что вы ей как дочь, настоящий человек.
Вечером Валя набирает маму в Тверь:
— Мам, расскажи… А какая тётя Зина была?
Мама надолго замолкает, потом вздыхает в трубку:
— Зиночка… Жизнь у неё тяжёлая. Замуж не вышла, детей не было, всё одна. В школе работала, детей обожала.
— А почему редко общались?
— Да она стеснялась нас тревожить, гордая была. Всё повторяла: у Валечки семья, свои заботы.
— Мам, а мы в гости часто ездили? Как я маленькая была…
— Конечно! Помнишь, ты тогда заболела. Зина всю ночь с тобой сидела, компрессы делала — как настоящая бабушка.
На следующий день — суд. Валентина волнуется, руки леденеют. Григорьева приходит в дорогом костюме, с адвокатом под руку.
— Я прошу признать завещание недействительным, — с нажимом декларирует Людмила. — Покойная была уже не в себе, когда его писала. А истица даже не навещала её!
Адвокат вынимает целую папку бумаг:
— Вот справки, подтверждающие, что моя доверительница ухаживала за Зинаидой Михайловной последние годы…
— Ваша честь, можно мне сказать?
— Я действительно редко общалась с тётей, и мне это стыдно. Но она сама не хотела беспокоить… Вот — письма, — Валя разворачивает стопку открыток. — За десять лет она сохранила каждое моё поздравление.
Показывает фотографию:
— А вот мы с ней, когда мне было пять лет. Она меня тогда лечила — я заболела, и всю ночь сидела со мной…
Судья берёт фотографию, внимательно рассматривает, потом долго листает открытки.