—— Продавай квартиру наследственную, и на денежки ремонт у нас сделаешь, — заявила мне наглая свекровь, восседая на потертом диване в нашей тесной «двушке».
Я застыла с чашкой чая в руках, не веря своим ушам. Лариса Петровна, как всегда, была прямолинейна до неприличия. Ее взгляд, острый и цепкий, буравил меня, ожидая немедленной реакции.
— Простите, что? — только и смогла выдавить я, чувствуя, как внутри закипает возмущение.
— Ты что, оглохла, Машенька? — свекровь картинно закатила глаза. — Я говорю, продай ту квартиру, что тебе от бабки досталась. Все равно пустует, а нам ремонт позарез нужен. Обои в цветочек уже в глазах рябят, да и сантехника того и гляди развалится.
Фарфоровая чашка звякнула о деревянную столешницу. Я замерла, глядя на расплескавшиеся по блюдцу чайные капли. В голове шумело, мысли путались.
Старенькая «однушка» на Лесной улице — все, что осталось от бабы Веры. Каждый уголок там пропитан воспоминаниями. Потертый диванчик, где мы вместе читали сказки. Скрипучий паркет, по которому я училась делать первые шаги. Цветастые занавески на кухне, которые бабушка сшила своими руками.
Как можно променять эту память на новую плитку в ванной? На модные обои? На хромированные краны?
Я сжала кулаки, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева. Нет, ни за что не отдам родное гнездышко. Пусть оно не в центре, пусть обшарпанное, но мое, кровное, дорогое сердцу.
Небольшая «однушка» на окраине города, где прошло мое детство, где каждый уголок хранил теплые воспоминания.
— Лариса Петровна, — начала я, стараясь говорить спокойно, — эта квартира для меня очень дорога. Я не могу ее просто так продать.
— Ой, да брось ты эти сантименты! — отмахнулась свекровь. — Подумаешь, квартира! Зато представь, какую красоту мы тут устроим. Евроремонт, мебель новая, может, даже на теплые полы хватит.
Я почувствовала, как к горлу подступает ком. Лариса Петровна в своей обычной манере гнула свою линию, не замечая ничего вокруг. Ее мысли крутились лишь вокруг новой мебели да евроремонта. Куда там понять, что старая квартирка для меня — целый мир, полный тепла и светлых воспоминаний! Ей-то что? Главное — чтоб красиво да богато. А душу в квадратные метры не вложишь, как ни старайся.
Смотрю на нее и диву даюсь — неужто совсем не осталось в ней человеческого? Все деньги да выгода. А о чувствах других и не задумывается. Эх, знала бы она, сколько для меня значит каждая трещинка на тех обшарпанных стенах, каждая половица в том старом паркете…
— А вы не думали, что мы с Сережей, может, сами хотим туда переехать? — выпалила я, сама удивляясь своей смелости.
